Скачу, прыгаю… Теперь можно и перекусить. Дорога правда, еще длинная, но подкрепиться не мешает. Достал из мешка мокрое вафельное полотенце. Развернул. Вместо одного сухаря лежала пригоршня! Парни подсунули свои порции. Быстренько натягиваю сапоги, за плечи мешок, одновременно сую в рот намокшие сухари… Словно сил прибавила забота парней. Одолел дорогу, вызвал для них вертолет.
Потом Димка стал бригадиром. Однажды мы с ним крупно поспорили. Дело было осенью. Дожди размыли котлованы, затянули плывуны, дополнили озера и разверзли мари — так будет, пока мороз не скует землю. Днем солнце светило вполсилы. Сияли заснеженные гольцы, туманилась в изморози у горизонта тайга.
Ребята собирали металлоконструкции для подстанции в тридцать пять киловольт.
Я приехал к ним, сел на пасынок деревянной опоры — присмотрелся. Где же брать сварочный аппарат, кабели?
Подошел Димка.
— Посмотри, командир, — и сунул мне увесистую папку, сам сел рядом на бревно. Острые колени под самый подбородок. Возмужал, шея окрепла, раньше была хоть в узел завязывай. Лицо загорелое, мускулистые руки. Раскрываю папку — акты, форма, ведомости. — История древнего мира, — говорит Димка и колупает щепкой на сапоге грязь.
Судя по бумагам, все оборудование установлено.
— Это для меня новость, — говорю. — Как же так получилось?
— И я тоже говорил — новость. — Димка поднимается во весь саженный рост. Сладко потягивается. Я смотрю снизу вверх на бригадира. Улыбочка блуждает по его лицу. Какие-то в Димке перемены, а какие — не могу понять.
— Чего улыбаешься? — спрашиваю.
— Так, ничего, привычка, — глаза у Димки нахальные стали или мне так кажется?
— Пошли, — говорю, — посмотрим на месте.
— Я уже насмотрелся.
— Как хочешь.
Иду. Слышу, топает сзади.
На подстанции кладбище арматуры, приборов, даже тоскливо смотреть. А трансформатора и совсем нет, только числится по акту. Других дефицитных деталей тоже недостает.
— Что же ты, Дмитрий Ланцов, смотрел? Тоже мне хозяин!
— Медведь здесь хозяин, — бубнит Димка. — Ты начальство, вот и шурупь мозгой. Я что, я — бригадир.
— Комиссию надо вызывать?
— Может, так обойдемся, без комиссии? Заказчик в курсе.
— Что же, из актов подстанцию собирать будешь?
— Говорю же, заказчик в курсе, найдет.
— А сроки?
— Сроки уже и так сорваны.
Не пойму, почему бригадир хладнокровен.
— Писал, — спрашиваю, — заказчику?
— Резина с перепиской безразмерная, — уклоняется Димка.
— Славка уже в двух словах рассказывал. Что тут у вас в бригаде произошло?
— Ну, раз рассказывал, что тогда спрашиваешь… Нехорошо. Хотел я, дед, смотаться. Все для них стараешься, а они… Галка собирается приехать — вот и остался.
А произошло вот что.
Заказчик приписал более ста кубов грунта, якобы вынутого из котлованов вручную. Это после того, как Димка обнаружил, что трансформатор похитил сам рудник (или, вернее, установил у себя на производстве, а в актах отразил, будто он на подстанции). А чтобы бригадир не поднимал шума, заказчик компенсировал грунтом зарплату и обещал вернуть трансформатор позднее. Бригадир успокоился. Он так и сказал:
— Можно теперь доить заказчика, пока не найдет трансформатор.
Но парни узнали об этой сделке и подняли шум. Одни поддержали бригадира, другие нет. Вызвали комиссию. Приехали представители только со стороны заказчика. Махнули рукой и решили все оборудование гамузом списать, как пришедшее в негодность. И на основании актов требовать поставку нового.
Председатель комиссии так и сказал:
— Лес рубят — щепки летят.
А Талип, как всегда в таких случаях, сузил глаза:
— Твой карман, дорогой товарищ, надо щупать.
Талипа, конечно, одергивают. Но он уже в раж вошел.
— Пиши, — это он председателю, — пятнадцать пакетов не хватает, один трансформатор ек, пятьсот изоляторов ек… — и пошел…
Председатель, конечно, возмутился:
— Кто вы такой, чтобы указывать?
— Рабочий граждан, имя — Талип. За очковтирательство башка секирить будем.
В конечном счете комиссия написала акты, свернула бумаги, захлопнула тисненые папки и смоталась.
Председатель еще сказал:
— Для них же стараемся! Вот чудаки, честное слово! Списали бы, и делу конец.