— Ты же торопился.
— А-а! Обо мне не переживай. Поглядим еще, давай другую!
Славка завел бульдозер с другого боку экскаватора. Зацепил гусеницу, — по-ошел… Опять вошел палец, в десятку попал.
— На Нобелевскую премию тянет, — подмигнул мне Захар.
— Э-э, милок, — забузил парень, все еще не веря своим глазам. — С ходу надо…
Их обступили ребята.
— Годится, — буркнул Славка.
Растянули гусеницу. И снова она поползла. Бульдозерист с соединительным пальцем пошел рядом, ребята за ним. Славка, не мигая, смотрит через заднее стекло. Бульдозер идет ровно, без рывков и послаблений. Два трака сходятся. А как только замок совмещается. Славка точно стопорит машину.
— Опочки! — вырывается у Захара, и палец прошивает все четыре отверстия, ни миллиметра больше, ни микрона меньше: тютелька в тютельку…
— Симфония, — не удержался бульдозерист. — Ты, видать, нераскопанное сокровище, нетронутая индийская гробница, вот ты кто. Встретишь Кешку, меня, значит, мой бульдозер — твой бульдозер, понял?
Рыженький бульдозерист хотел уж уехать, но Захар его удержал.
— А рукоять кто поддернет? Так у нас не делают: проиграл и смываться, за это знаешь что бывает?..
К заходу солнца с ходовой было покончено. Набили тавотницы солидолом, прибрали инструмент.
Захар сунул чумазую физиономию в тросовый проем.
— Де-ед! — прокричал он. — А трансформатор-то того, пробит.
— Как пробит? Еще чего выдумал!
Все бросились в машинное отделение, я тоже поднялся и сразу угодил в масло. Оно ползло струйкой на пол и растекалось по металлу.
— Кто проковырял? Хоть бы ведро подставили, — Славка пожевал спичку, заткнул свищ.
— Я только, дед, шлак со сварки отколупнул, — оправдывался Захар. — И вот… Халтура, дед, а еще со Знаком качества — лепят эти знаки.
— Погоди, Захар, не засти свет.
Не спина у Захара — шкаф.
— Ну, ты, дед, решай, будем сливать масло?
— Погоди сливать. Вскройте крышку, попробуем с маслом заварить.
— Славка, давай ключи, зубило. Охо-хо, — вздыхает Захар. — Какой-то сгусток канители, честное слово. Подавиться можно.
Славка приносит ключи.
— Может, свинцом зачеканить? — предлагает Захар.
— Чеканить? Кому глаза замазывать? Варить надо, — настаивает Славка.
— Вари. Разве ты механизатор? Повар, вот кто ты, Славка. Ре-ебята, принесите ему фартук, да я счас. — Слышно, как Захар бухает сапогами по лесенке — экскаватор вздрагивает. Возвращается он с огнетушителем.
— Не взлетим, дед? Взорваться можно.
— Ты бы хоть доверенность написал, Захар.
Ребята подают сварочные кабели, я беру держатель — варю.
Кто-то склоняется надо мной.
— Начальство грянуло! Народу-у, берег шевелится.
Выглянул, так и есть. Откуда столько? На реке из-за камней мачты от катеров красными, зелеными глазами выглядывают. Вот оно! Пока варили, ставили крышку, еще борт пришвартовался. Фильм, что ли, снимать будут?.. Спустился с экскаватора, стою, вытираю руки. Подошел Старшинов.
— Что молчишь? — спрашивает.
— А что я должен — петь? Прежде чем устраивать, спросили бы хоть.
Подходит Захар.
— Запускать, дед?
— Запускай.
Захар включил мотор, и машина ожила. Но Захар опять спрыгнул с экскаватора. Екнуло сердце. Нет, ничего. Кажется, кабель мешает.
— Граждане хорошие, посторонитесь, как бы оглоблей в рот не заехать, — топ-топ по лесенке.
Вот уж этот Захар.
Экскаватор подошел к горе: грудь — в грудь, за ним вся процессия. Поднял ковш, словно кулаком замахнулся, опустил, подобрал под себя лопату. Экскаватор вздрогнул, натужно запели шестерни. Теперь Захар должен взять не рыхленый грунт, а целик. Это испытание на прочность машины и мастерства машиниста. Вздрогнула под ногами земля, и скала с хрустом пошла в ковш…
Щелкали фотоаппараты, говорили и речи.
На стройке гидростанций несколько торжественных волнующих моментов. Перекрытие реки, пуск первого агрегата, промышленная нагрузка. Но это уже парад, — а как всякий парад — не то. А первый ковш — работа. Сколько впереди тревог, взлетов, удач и огорчений.
Котлован! Колымский котлован! Вынут первый ковш… К этому шли не один год.
К вечеру берег на основных сооружениях опустел. Покинули Малую землю и электрики, и взрывники. Остались только бурильщики. Экскаватор тоже поставили на прикол. Скоро первый взрыв.
Захар еще с утра съездил к геологам, договорился истопить баньку, доставал венички. Когда же по пути в поселок водомет завернул к нам и стал швартоваться к причалу, Захар провозгласил: