— Вот ещё что. Возьмёшь с собой двух техников, личных. Вот этих. — Афанасий показал на двух среднего возраста мужиков, стоящих неподалёку.
— Откель взялись-то?
— С депо, это из той бригады, что тебе двигатель на «Саранче» меняли. Дядя и племяш его.
— А что, с депо их попёрли?
— С чего попёрли-то? Я как узнал про приказ, сам пришёл да договорился. Их временно прикомандировали к тебе, а зарплату им в складчину карлукское обчество платит, ну и мы с твоим отцом. Так что это — личные твои механики. И никому распоряжаться ими не давай. Пусть «Саранчу» обихаживают.
— Вот ты жук, Афоня! Дай обниму!
Пообнимались, конечно.
Потом матушка меня перекрестила, и они пошли с порта. У нас в семье никто не любит долгие проводы.
Не жмотимся, ставим лайки!
17. В СЕВЕРНЫХ ПРЕДЕЛАХ
НА ЧУКОТКЕ
Самое моё нелюбимое в боевой работе по северам — это постоянный холод. А ежели ты еще и по берегу моря-окияна где, так ещё и сырость. Правда, меня тут местный инженер пытался убедить, что воздух на Дежнёва круглогодично сухой — дескать, вся влага из него в лёд вымораживается, но у меня в голове это укладывается плохо. Вот оно — море под ногами. Как сухой-то?
Но это всё лирика. А реальность в том, что техника холода не любит. Минус сорок зимой — норма жизни. А чуть дальше на север — так и до минус шестидесяти доходит! А это что значит? Это значит, жидкости-масла потребны не обычные, а специальные. И вообще всё нежное и к морозам не приспособленное — замени-ка на то, что может спокойно холод переносить. А то в самый ответственный момент чего переклинит… У нас некоторые казачки́совсем амортизаторы на шагоходах поснимали — масло перемерзает. И ведь умудряются пилотировать! Хотя несётся по тундре такой шагоход как пьяница — шатается, подпрыгивает… Зато не дубеет.
А вот что задубело с рекордными скоростями — так это наши физиомордии. От постоянных злых ветров шкура на лицах жёсткая делалась, чисто наждак. Но это больше отвлечённая материя. Чё там переживать? Приедем домой, пару раз в баню сходим — поди, отмякнем, чтоб любимым жёнам целовать приятней было. Нормально дослужить бы только.
У нас, благодаря собственному «Дельфину», слава Богу, в правильных расходниках недостатка не было. Правда, распорядок — день на боевом и потом полдня технику обихаживаешь — конечно, утомлял.
В общих чертах скажу про наши с Хагеном боевые выходы — это ж смех один. Самый быстрый шагоход в тундре! И самый слабо вооруженный! Вот и носились по приказу атамана, как укушенные. Токмо в разведке. А уж на устранение мобильных баз, что мы разведали, начальство другие шагоходы отправляло. Оно, к слову, денежек капало даже за такие «выбеги» оченно прилично. И, опять же, шкура целая.
О! Я же про новости-то не рассказал.
Прав тогда фон Ярроу оказался. Набежали на наш великий ледовый мост крысы да тараканы всякие. И, главное — никого официально! Официально, это ж объявление войны? Да? Ан нет. Понагнали наемников всяких, сброда. Технику да денежек подсыпали. Те и рады покусать российского медведя за пятки. Атаман, когда нам задачи ставит, периодически на доске таблицу интересов чертит — кто там, да для чего… Вроде как политическая информация. А по мне так: явились незваными — умрёте неопознанными!
Система организации мобильных баз, что нам всем кровь портила, постепенно вырисовывалась во всей своей полноте. Сперва прилетит дирижабль огромный, грузовой. Тихонечко, прям в тыл к нам. Сбросит пару модулей в тундру. Потом пару-тройку шагоходов, ящики с оборудованием да персонал. Те маскировочную сетку натянут — с неба их и не видать почти. И начинают пакостить. Да если вовремя не выкорчевать, тот дирижабль может ещё пару раз прилететь. Там уж городок защищённый получается. И тебе и зенитки, и пушки стационарные. И взять его с наскока не всегда уж получается.
Иногда мобильные базы оказывались жирненькой добычей.
Мы одну такую разведали, так ребята с того рейда ажно четыре италийских шагохода целёхоньких взяли в трофеи. И это не считая тех, что побили. Обидно маленько, что мне ничего не досталось, но тут уж как — или ты жизнью рискуешь, или как мы: прибежали, заметили, что увидели, на карте метку ткнули — да до родной базы.
А вообще, поначалу, когда наш отряд прибыл на мыс Дежнёва, полная неразбериха творилась. Оно сперва всегда так. Впоследствии посмотришь — так всё правильно и разумно организовано. Но спервоначалу — бардак. Ан недели не прошло — и уже полноценная военная база выстроилась, не хужее, чем в Сирии.
Мыс Дежнёва — это такая горушка не очень высокая с плоской, длинной вершиной — и прям в море заканчивается, крутым таким обрывом. Сама-то стройка в двух с половиной километрах, но туда без особого допуска проход настрого запрещён был — хоть ты каких высоких кровей будь. Белая Вьюга на сотни метров вокруг нашей стороны моста наморозила непролазные торосы. И по воде тож. Причём, не абы как, а правильными пирамидками с острючими гранями. Так что к самому мосту — только по узкой дороге да по железнодорожной ветке. Но оно и понятно — диверсантов чуть не кажный день ловят…