Под конец рейда-то я уже уставать начал. Все обычные в железе едут, кое-кто в санях, один Илюша ножками-ножками… Так Белая вьюга, даже не останавливаясь, махнула пальчиком, и за её ледяными саночками выросла такая себе повозочка. На ледяной цепочке, пень горелый!
— Садитесь, хорунжий! В ногах правды нет! Если собьёмся с направления — подскажите, хорошо?
Я мотнул головой и тяжело перевалился в возок. Чай не косуля какая, столько бегать.
— Благодарствуем. Тут уже сравнительно рядом. Вон за тот холм и в низиночку.
— Хорошо. Вы уж извините, хорунжий. Надо было раньше помощь предложить, но мне было интересно, когда вы устанете. Это же уму непостижимо, столько бежать, да с такой скоростью… Всё-таки Великий Зверь — это голая физическая мощь в её практически дистиллированном виде. А вы ещё и маг. Удивительно.
Вот же, ядрёна колупайка, проверяла она! Я тут лапы стоптал по уши, а она проверяла…
Вскоре показалась знакомая горушка.
— Тут аккуратнее. Вот с той стороны вход в базу. Могут какие неприятности быть.
Чего я такой косноязычный?
Благо, княжна не стала придираться к смыслу. Напротив, подняла руку и замедлилась. Рядом встали боевые шагоходы. Люк княжеского «Святогора» откинулся, и Иван высунулся по пояс.
— Что случилось?
— Господин хорунжий говорит, что почти прибыли. — Княжна ткнула ручкой в гору. — Это там? Правильно, Илья?
— Да. — Я слез с санок. — Я, пожалуй, теперь на своих двоих. Ворота мне должны открыть. Даже и не знаю, откроют их вам или нет. Оно понятно, можно выломать. Но зачем, когда можно не ломать? — Я дипломатично улыбнулся.
Постоянно забываю, что улыбка в моём нынешнем исполнении выглядит жутко. Но так думаю, Белую Вьюгу особо не испугаешь, а парни в шагоходе сидят — особо и не увидят.
— Короче, я первый! Ежели стрельбы и прочего не будет — подтягивайтесь. Ну а ежели будет, там уж по обстоятельствам.
Переваливаясь, побежал к базе. Всю жопу отсидел в этих санях. Быстро, конечно, но неудобно!
БАЗА
А вот и знакомая площадка. Снегу-то, снегу! Два с половиной дня меня не было, а так замело! Главное, чтоб ворота открылись.
— Открывай, медведь пришёл! — принялся долбить лапой в ворота я.
А ничо так, грохот стоит. Я, может быть, и выломал бы их, ежели б постарался.
А давай?
Не-е, зачем имущество портить?
Тоже верно.
В амбразуре вахтёрки мелькнуло личико Эмме, и вороти́на, скрипя снегом, поползла вбок.
— Ну что? Дождалась?
Вот чего не ожидал, так это того, что Эмме повиснет у меня на шее. Обнимашки, ядрёна колупайка!
Ра-адость — вкусно!
— Я так испугалась! — Она отлипла от меня и оглянулась. — А почему вы один? Не получилось помощь позвать?
— Почему не получилось? Сейчас…
Именно в этот момент на площадь перед входом выкатились ледяные сани, а следом шагнула огромная фигура СБШ.
— Ой!
— Нечего ойкать, Эмме. Это наши.
Из «Святогора» выскочил Витгенштейн. Он ошалело вертел головой, разглядывая лежащую на боку «Саранчу», заметённые снегом многоножки, зев входа.
— А я фотоаппарат забыл, вот же… Это ж ты им манипуляторы отстрелил?
— Не я — Хаген. — Я со всей доступной мне учтивостью повёл лапой: — Знакомьтесь! Это Пётр, князь Витгенштейн, а это Эмме, пилот шагоходов. Амстердамская тех школа.
— Весьма приятно… — Пётр вдруг запнулся: — Подожди. Пилот? Женщина?
— Да. Я тоже сначала обалдел. Эмме, с Хагеном всё в порядке?
— Да, фрайгерр. Ваш друг жив и с нетерпением ожидает вас.
— Отлично. Петр, давай командуй. Там внутри ещё человек полтораста. Но первым делом, пожалуй, нужно весь документальный архив лаборатории изъять. Вот ключи. — Я отошёл к подбитой «Саранче» и копнул лапой снег. Свёрток с ключами лежал на месте. Я по совету Зверя, когда закапывал их, ещё и помочился сверху. Чтоб наверняка. Чтоб ни одна падла не посмела моё трогать! — Там такие брусочки, приложишь к активатору — и замок откроется. Только оружейку я того… раскурочил. Вырезать замок придётся.
— Ага, — Петя осторожно принял свёрток.
— Мальчики, — деловито перебила нас княжна, — представьте меня барышне, и мы пойдём мои новые владения осматривать!
Ну, куда ж без неё-то?
— Эмме, это княжна Смолянинова, более известная как Белая Вьюга.
— Ой… — девушка-пилот присела в неловком книксене.
— А это Эмме, как я уже говорил, пилот, Амстердамская школа с отличием. Правильно?
— Правильно, — совершенно смутилась Эмме.
— Вот молодец! — неожиданно выдала княжна. — А то куда ни глянь — вокруг мужское засилье! Молодец! Пойдём, мне всё покажешь! А то пока этих дождёшься! — и, ухватив Эмме за локоть, потащила её в ворота базы. Та только обречённо обернулась. Ну, а с другой-то стороны, чего (и главное — кого), Вьюге тут опасаться-то? Это её пускай все боятся.