За расслабленным и уютным завтраком нам сообщили новость, что около трёх часов ночи Маша родила мальчика. Младенец здоров. Пока никого не пускают — к дитю и не пустят до сорока дней, по обычаю. Увидеть Машу можно будет дня через три.
Что ж. Всё хорошо — прекрасная новость, как по мне.
В общем, к воротам ангара клуба по вооружению я подходил в совершенно благостном настроении. Внутри, судя по всему, кипела жизнь.
НА АМСТЕРДАМ
Что-то сверлил (если я правильно определил манипуляцию по звуку) Пушкин. Он стоял в некотором отдалении, склонившись у станка над какой-то деталюхой. И наше с Хагеном явление совершенно игнорировал.
— Позови его, а?
Хаген деловито прошёлся через ангар и без лишних слов аккуратно похлопал секретаря кружка по плечу. Адские звуки стихли. Саша обернулся, приподнял прозрачную маску, прикрывающую лицо, и излишне громко спросил:
— Что случилось!
— Иди сюда, друг любезный, дело есть.
Пушкин с сожалением оторвался от станка и подошёл ближе:
— Срочное?
— Срочнее не бывает. Господа, поскольку вы теперь мой экипаж, мы с Хагеном приняли решение взять вас с собой в очень важную поездку. Дней на пять примерно.
— На пять? — Пушкин потёр бровь. — Это куда?
— В Амстердам, — с непроницаемым лицом ответил Хаген.
— Ого! А так разве можно? Раз — и поехал?
— А что такого? — удивился я. — Официально-то — никаких войн, границы открыты, торговля вовсю идёт. Под разрешением нашей транспортной компании пойдём, так что вы, господа, временно зачислены в штат. Скажем… техниками?
Пушкин прищурился:
— А что, это даже интересно! — Он таким же как Хаген манером подошёл к Швецу, который, похоже, совершенно не замечал наших перемещений и не слышал разговоров, чего-то колдуя над стендом, на котором висели чертежи «Пантеры». И где он их, интересно, достал? — Антоха! — Пушкин куда более бесцеремонно хлопнул председателя по плечу.
Тот вздрогнул и стянул увеличивающие очки на лоб:
— Господа? Что случилось?
— Мы едем в Амстердам! — объявил Пушкин.
— Куда? — Антон окончательно оторвался от стенда.
— В Амстердам. Столица Нидерландов, знаешь?
— Да знаю, конечно. Просто тут такая идея шикарная вырисовывается… — Он ткнул пальцем в чертёж. — Вот смотрите…
— Э-э-э, стоп! — рубанул я. — Этак мы тут до вечера встрянем! Собирайтесь, господа. У вас час времени, потом к проходной подъедет такси.
«Дельфин» через три часа в порту будет. Надо всё-таки небольшой люфт оставить. На случай непредвиденных обстоятельств.
— Что, ещё один шагоход в Нидерландах брать будете? — деловито поинтересовался Швец, вешая на крючок рабочий халат.
— Типун тебе на язык. Нахрена ещё-то один? Тут эти два не знаю куда пристроить. В Карлуке, на родине-то, у меня даже ангара под такую здоровую дуру ещё нет. Не построен. Думаю вот… Может, старый военный модульный купить? — Я сдвинул фуражку и почесал голову. — Должны же их списывать как-то?
— Это можно узнать. А сколько мы лететь будем?
Я прикинул:
— Ну где-то двое суток, может трое. В одну сторону.
Швец обрадовался и кивнул.
— Тогда я чертёжики с собой возьму. Прям в полёте на пару с Пушкиным и подумаем!..
Вот что с человеком увлеченность делает! Да и ладно, лишь бы на пользу!
Так что в «Дельфин» мы грузились вчетвером. Тихо-мирно всё прошло, даже удивительно. Умников наших определили в двухместную каюту рядом с кают-компанией, где они сразу оккупировали своими чертежами один из больших столов. Больше им для счастья ничего не надо было.
А я всё гонял в голове идеи разные. Как бы завалиться в тот самый бордель для уродов… да устроить там заварушку… И как это сделать, чтоб и самим не попасться, и Лиську под монастырь не подвести? Хотя-я оно ведь как? Ежели у тебя свой дирижабль имеется — это ж хорошо?
С этими мыслями я пригласил первого пилота кофе попить. Мы расположились на верхней палубе перед панорамным окном. Закат, лёгкая облачность, всё навевало негу и расслабление. А вот мысли разные, гадкие, у меня из головы не выводились. И плевать им было на закат и прочее.
— Сергей Викентьевич, можно вам пару вопросиков задать?
— Да конечно, тем более, вы — хозяин, и я как наемный работник…
— Позвольте перебить. Вы уж извините, я человек простой и к этим всяким реверансам не привычный. Да и вы, насколько я знаю, человек военный. Правильно?
Он настороженно кивнул.
— Короче, я сам казак и знаю, как слухами земля полнится. А тем более в армии. И про последние наши с Хагеном похождения вам явно уже понарассказали. — Я задумался. — Но вот чего вам явно не могли рассказать — это зачем мы, собственно, летим в Амстердам.