Посмотрим. Судя по тому, как он трясся над опытными образцами — дело перспективное.
Техники зарядили первые, и Хаген вывел СБШ на огневой рубеж. Опытными снарядами решили стрелять с места, а после первичной оценки попробовать заряжать обычные уже на ходу. В качестве мишени использовали стандартный щит от «Святогора». Почему? Да потому что он был как бы не самый толстый щит из всех применяемых СБШ, что нашей армией, что шагоходами возможных противников. И ещё немаловажная деталь — он у нас был! А это при хронической нехватке денег для господ инженеров-энтузиастов было практически главным фактором.
— Выстрел!
Вновь сноп пламени из выхлопных отверстий, и на щите-мишени расцвели три попадания. А ничего так — четыреста метров, и все три попали!
— Ну что? Дмитрий Павлович, помчали смотреть?
— Вы езжайте. И господина хорунжего захватите. Мне важно ваше мнение как практиков, а я тут постою. Что-то нервничаю. Уж простите.
— Да в чём вопрос, конечно, слетаем, посмотрим! Ха-аген! Вылезай, сгоняем на мишени глянем.
Из люка выглянула голова Сани.
— А мне можно?
— Цепляйся на закорки! — это ж не в бою, можно позади кресла прицепиться на манер ливрейного лакея, что в старину позади кареты ездили.
Мы быстро завели «Клопиков» и подбежали к мишени. Осмотрели попадания. Потом обошли щит кругом — пешком уже, понятное дело. Чуть не обнюхали его, глазам своим не веря.
Первым отмер Хаген.
— Это как? Это чем мы стреляли? Это…
— Охренеть! — экзальтированно воскликнул Пушкин.
Святогоровский щит был пробит насквозь. Как и стенка толщиной в шесть кирпичей, к которой он был прислонён. И главное — кирпичи-то были такие неприятно оплавленные. И жар от них до сих пор шёл…
— Это что значит? Это ж мы вроде как щит пробили, а потом и верхнюю лицевую пластину? И вот это всё внутри у шагохода? — Хаген подбрасывал на руке раскалённый осколок кирпича…
До чего дойча стрельба довела — говорить прям как я стал!
— Чего стоим, поехали назад!
Мы прям вприпрыжку доскакали до Рябушинского. Я споро выбрался из «Клопика», обхватил его руками за плечи.
— Дорогой ты мой человек! Это ж не оружие — это мечта получилась! Я сегодня же после испытаний буду звонить генерал-губернатору! Если ему не дозвонюсь, то его сына напрягу! На такое оружие вам непременно любые гранты дадут! Это ж при таком-то весе — и такое воздействие на мишень! Это же просто здорово! Вы, ваша группа — очень большие молодцы!
Капитан слабо улыбнулся.
— Это не совсем моя разработка, это Георгий Константинович предложил использовать метод, что его батюшка открыл. — Дмитрий Павлович ткнул пальцем в стоящего неподалёку скуластого белобрысого паренька.
— Георгий Константинович, дайте и вам руку пожму!
Поручкались.
— Гарантирую, что все мои связи наверху будут использованы для продвижения в войска вашего оружия. А кстати, как назвали-то?
— Да мы как-то привыкли его «Змей Горынычем» звать. А снаряды эти — «Кладенцами». — Капитан извиняющеся добавил: — Уж больно дорогие они, заразы.
— Вот не знаю, дорогими они генерал-губернатору покажутся или нет, но чтоб вот так — бабах и СБШ нету, это, как по мне — дорогого стоит!
— Ваши слова, господин сотник, да Богу в уши. Ну или не Богу, а кому поближе-пониже.
От таких эффектов на стрельбище я пришёл в чрезвычайное возбуждение. В войска-то такое чудо ещё когда пойдёт — уж очень армейская машина неповоротливая, а на моей «Пантере» — уже стои́т! И похрену мне, сколько эти «Кладенцы» сто́ят — куплю и задумываться не буду.
Следующая стрельба из пушек Рябушинского прошла штатно и особых восторгов после первого феерического выступления не вызвала. Нет, вы не думайте, и стреляли и перезаряжались на отлично. Но перебить реакцию на «Кладенцы» уже было сложно.
А потом я задумался. А чего это я? «Змей Горыныч» был не первой новинкой на «Пантере». В самую первую голову Швец и Пушкин взяли свою обкатанную на крупняке «Саранчи» разработку — плетения и эти индийские стекляшки — и накрутили её на стандартную «ахт-ахт» «Пантеры».
Пушка стала просто нереально точной!
Правда, в бронепробитии не прибавила. Антон что-то о пределе Менделеева толковал.
Зато скорость сведения насколько увеличилась!
Ну, так — тут прибавить в чём, в другом месте — наоборот, урезать. А если эти крохи ТТХ сложить вместе, то такими маленькими шажками нашу «Пантеру» можно довести до каких-то запредельных характеристик. Оно, конечно, наш шагоход в таком виде навсегда останется единственным и уникальным прототипом, и в серию целиком комплекс новинок пустить не получится — очень дорого будет. Но для себя-то любимого, а? Это ж не песня — это сказка получится!