— И где ж в ём голубиная кровь-то? Никакого сходства не вижу, даже рядом.
— А кто ж его знает, — Пашка пожал плечами. — Может, кто особо поэтический его так назвал? А вообще у энтих конкретно рубинов оттенок такой… иссиня иль голубоватый.
— Ага?.. — камень принялись передавать по второму кругу, изыскивая в нём особенности оттенка.
— Так вот, есть мнение, — продолжил рассказ Пашка, — что именно из-за этих рубинов там неладное творится.
— А кто говорит, — вторым голосом вступил Тёмыч, — не из-за рубинов, а есть что-то там в земле, ещё ниже рубиновых россыпей. Аномалия какая-то природная.
— И вот из-за этой аномалии маги магичить там не могут совсем. Вернее, могут, но токмо на запасённой в амулетах энергии. Да и то — утекает сила, как вода в песок, а толку почти и нет.
— А некроманты, а волхвы? — перебил я рассказ. Я ж помнил лекции в университете…
— Эти могут. И ещё эти… шаманы! Но шаманы ж не боевые в массе-то своей, — ответил Артём. — Волхвы — всё только таблички предсказательные составляют. А у некромантов свои сложности. Ты не перебивай, щас всё по порядку разложим.
И разложили. Значит, по всем выкладкам учёной братии — только оборотни в той местности могли себя нормально чувствовать. Потому как вторая, звериная ипостась — это свойство натуры, а не управление энергиями. Ну и техника, понятно. И местные индийцы (или индусы, как правильно?) это отлично знали.
Казалось бы — да какая им разница, кто из белых в земле ковыряется?
Другим, может, и никакой, а вот соседнего раджу очень даже заусило. Потому как соседней областью была та самая Голконда. Не надо объяснять, что раджа смерти сына не простил, хоть и была она в честном поединке. И теперь он торопился воспользоваться представившейся возможностью и дотянуться до всех русских, до которых мог.
В этом месте рассказа я начал медленно наливаться яростью. То есть, по мнению этого индуса я должен был что? А! Ну конечно! Помню-помню, надо было сразу оскорбление проглотить, да ещё и жену его сынку отдать, с поклонами! А когда на дуэль вызвали — прям на месте униженно сдаться. Убью суку. Своими руками задушу!
Нет, голову ему откусим — и ладно будет.
Я катал желваки и слушал, как со всей индии к рубиновым россыпям тянулись оборотни. Раджа на денежки не скупился, нанимал всех! И тебе обезьян всяческих, и тигров, даже слонов.
— Слонов? — не выдержала маман. — Я ж в книжках картинки смотрела — это ж невозможно огромадная зверюга! Даже больше бегемота нашего.
С каких это пор бегемот в Иркутском зоопарке стал «нашим», она пояснить затруднилась.
И вот, значицца, оборотней там — просто вагон и тележка малая. Каждый час — новый вагон! Да чего там, каждые десять минут!
Вот вам и ответ — для чего наши курьеры туда-сюда мелькают, заскакивая то на севера, то на Кавказ. Если там непрерывно штурм не прекращается…
— Мы спервоначалу-то королями там почувствовали, — усмехнулся Пашка. — Белый медведь — зверюга знатная. Крупнее нас только слоны. Но у индусов среди магов-оборотней слонов совсем единицы, да и не любят они воевать. Говорят, ударяются в свою какую-то философию, отшельничать в горы уходят. Мы за всё время только двоих и встретили. Скажи, Тём?
Артём кивнул:
— Да и не самая сильная боевая единица — слон. Или они своих преимуществ не понимают, я не знаю. Как необученные совсем. А вот тигры — это да-а. Быстрые, по-хорошему, по-боевому наглые. Когти почти как у нас, зубы правда меньше. И броня тоньше. Но на кажного российского оборотня там по десятку, не меньше! И это повезло нам, что высших среди них тож не сильно много, потому как щитами да магией они пользоваться могут и умеют. Но и без них тигры организованы отлично. Они, оказывается в основном… как, Паш?
— Кшатрии, — подал голос Пашка.
— Во! Это у них наследственные военные. Носы дерут чуть не выше всех остальных. Но уж служба у них поставлена на отлично! Видно, что по отделениям (или как уж у них боевые группы называются) слажено и отработано всё по высшему разряду. И если среди них хоть один боевой маг, подразделению простых оборотней против них — вообще труба. Потому как магия хоть через раз, а сработает.
— Да уж, картина невесёлая, — пробормотал я.
— И это не считая обычного зверья, — совсем уж невесело сказал Пашка.
— Вот тут не понял, — я уставился на него.
— А вот, занятная штука, — кривовато усмехнулся Паша. — И я б, может, с интересом исследовал сей феномен, если б он нам столько кровушки не выпил. Получается так: отряды тигров — это полбеды. А вторая половина, если не больше — это обезьяны. Мало того, что подвижные они до ужаса, так у этих тварей есть умение, — Пашка посмотрел на меня со значением, — панику на лес наводить.