А вот и пулемёты из бойниц КПП вступили. А потом мне не до наблюдения за окружением стало. Каждый взмах когтей уносил по три-четыре твари, но их было просто не сосчитать! Я прыгал, крутился из стороны в сторону и рвал, рвал всё, что видел. О! обезьянки пошли! Эти больше верещали, чем реально могли что-то сделать белому мишке. Иногда я дольше тратил времени на стряхивание их тушек с когтей. А потом перестал обращать на это внимание. Сами свалятся. Или разорвутся на куски!
Почему-то не удавалось в себе даже ярость вызвать. Просто — безликое мясо, тупо прущее на нас и так же тупо мрущее. В себя меня привёл рёв Айко:
— Там тигры-оборотни!
Она частично проявилась рядом, угвазданная кровью по уши. Это было бы даже красиво — как если на стеклянную статую лисы плеснуть красным.
— Давай, показывай!
Мы бросились вперёд сквозь прущую на нас Индию.
И если лиса умудрялась молниеносно выкусывать противников, то мне с моей тушей, пришлось каждый метр взмахивать лапами, скашивая всю эту сумасшедшую живность, буквально прорывая себе путь. А потом мы выскочили в пустоту. В середине полянки стояли три тигра, и живность обтекала их по кругу, оставляя вокруг метров десять пустоты. Словно ринг какой? А, может, и специально так…
— Илья Коршунов? — прошипел один, судорожно лупя себя по бокам хвостом.
Нервничает, ага!
— Он самый. А ты кто, покойничек? Представься хоть!
— Ты наглец! Я — Кесари Асаф Бадахар! И сегодня твоё пребывание на нашей земле закончится!
— Много слов. Иди сюда, тигр!
А чего он? Тот казацкий тигра, которого я на Дальнем Востоке встречал — даже и покрупнее будет! А в драке зверей почти всегда побеждает самый крупный и сильный! Хотя это я чего-то погорячился. Вот Айко взять. Ей её хвост вернуть, она тут всех в одну каску раскатает. Но этот-то…
Он боится!
Да вижу — вон как хвостом метёт. Но драться всерьёз будет!
Можно?
Конечно! Урой этого кошака!
Да-а-а!
02. ИЗ ОГНЯ ДА В ПОЛЫМЯ
АТАКА СБИТА
Наш рёв рванул воздух так, что все три тигра аж на задние лапы присели. А вот выпрямиться этот Кесари-как-его-там не успел. Зверь прыгнул на него сверху, и встречный удар когтистыми лапами только бессильно стёк по выставленным в последний момент щитам. А потом под лапами что-то хрустнуло, тигр жалобно мяукнул, словно огромный котёнок — и всё.
Словно повторяя мои мысли, один из тигров неверяще произнёс:
— И всё? И всё? Как же так, Асаф⁈ — а потом с рёвом бросился на меня.
Ну и кто ему доктор? Уж не я — точно. Зверь просто снёс ему ударом лапы полголовы. И на этом всё кончилось.
— Ну? — рыкнул я. — Ты следующий!
Следующая. Это самка.
Тигрица, полуприсев на все четыре лапы, судорожно переводила взгляд с медленно проявляющихся двух мужских тел на меня.
Чего? А её эти горе-кошаки зачем притащили? О нет! Если ещё и эта щас мне в верности… не-е-е!
— Вали отсюда, пока цела, дура! — зарычал я на неё.
— Не могу, — вдруг всхлипнула тигрица.
— Почему? — Я сел на задницу. — Мы ж тебя отпускаем!
— Ноги не держат… Простите, а кто «мы»? — неожиданно спросила она.
— Айко, проявись, а? — попросил я
— Ну, так неинтересно! — пробурчала лиса, медленно снимая невидимость позади присевшей до самой земли тигрицы.
— А-а-а! Мя-ама! — заорала та почему-то по-русски и… упала в обморок. А может, вообще сердце отказало?
Не-е, жива. В отрубе только. А давай, а давай… — Зверь неожиданно для меня хихикнул.
Ты чего?
А давай её тоже барсу сплавим? Так-то она тигрица, ему в самый раз будет, а? Не то, что эта змеюка!
Ты больной! Но идея хороша. Смешная!
Я улыбнулся.
— Илья, пожалуйста, не улыбайся, когда ты медведь. Это страшно даже для меня. — содрогнулась лиса.
— Ой, да ладно, Айко! Ты тут самый страшный зверь!
— Я красивая! Ты сам говорил! А чего улыбался, правда? — Лиса села около валяющейся тушки тигрицы. — Зная твой характер…
— Не, это я так, шкоду задумал. Прям в лучших ваших традициях. Бери эту кошку и в лагерь отволоки. И запри куда. Но чтоб жива была!