— Илья-я! Ты опять женщин к себе тащишь? — Лиса аж отпрыгнула от тигрицы. Пару раз щёлкнула пастью, перекусив меж делом каких-то свиней, что продолжали бежать, огибая нас по кругу, и вернулась ко мне. И смотрит вопросительно так.
— Ага, теперь вот точно специально тащу. Но не себе!
— А-а-а… Бедный майор, — сразу поняла меня Айко.
Но больше не спорила. Схватила тигрицу и исчезла вместе с ней.
Ну а мы теперь, помолясь, назад возвращаться будем. Тем более что звериный поток сильно поредел. Это уже не был монолитный живой ковёр. Так, редкие стайки бежали вперёд, на русскую крепость. А кое-кто — уже и назад. И это хорошо. А то такими темпами оскуднеют джунгли… А казаки теперь вокруг крепости порядок наводить замучаются. Это ж сколько тушек палить или закапывать надоть? А не уберёшь — вони да болезней не оберёшься.
Я подошёл к тигриным трупам.
В человеческом виде они были просто здоровыми черноволосыми и бородатыми индусами. Наскоро обыскал и нашёл-таки две штуки явно артефактного вида. Подозрительный шар из резного серебра и кинжал, от которого жутью несло.
Назначение предметов я предположил, а пока до крепостных ворот шёл — уверился в нём окончательно. Один из них (скорее всего, шар) обеспечивал «чистое» пространство вокруг — ни одна тварь не рискнула приблизиться ко мне меньше, чем на тот же пяток метров. Этакая десятиметровая санитарная зона вокруг образовалась. А второй гнал зверей прочь от себя. То есть — на открытом пространстве вблизи ворот это стало абсолютно очевидно — всякая дикая животина бросалась теперь от артефактов прочь. Некоторые, застигнутые врасплох, попытались даже укрыться от меня в арке ворот и бились там в совершенной панике.
Оба предмета я вручил пока охране ворот:
— Держите, братцы. Мало ли, вдруг щас вторая волна попрёт. Это хоть маленько их отпугнёт, хоть они и подразряжены.
А сам пошёл на звуки скандала, разрастающегося во дворе крепости.
ВОТ ЭТО ВНЕЗАПНО
Кое-кто ещё оставался на стенах — в основном охрана, не по тревожному расписанию, а по обычному. Остальные спускались во двор. Или не спускались, предпочитая наблюдать разыгрывающуюся сцену с высоты.
Орал подполковник Иванов, кроя трёхэтажными матами княжну Острожскую и иже с нею. Барышни толпились злобной кучкой, истерически огрызаясь на столь высоких тонах, что разобрать ими произносимое было решительно невозможно.
— А ну, тихо! — рявкнул атаман, не перекинувшийся ещё из шкуры, слегка подранный, но более изляпанный чужою кровью. — Господин подполковник, доклад!
— А почему вы не спрашиваете меня⁈ — взвизгнула Дита Острожская.
— Потому что, мадмуазель, вы лицо мне неподчинённое, о чём я имел счастие многократно от вас выслушивать! — отбрил её медведь и отворотился спиной. — Говорите, Павел Сергеевич.
Подполковник нервно дёрнул головой.
Надо бы маманиных микстурок успокоительных ему хоть парочку выдать, совсем на пределе дядька.
Выдадим.
— В этот раз почему-то было очень много свиней. Нереально много, едва не более половины.
— Я заметил, — кивнул атаман.
— Соответственно, наиболее сохранившийся участок стены практически не подвергся нападению. Зато пролом между второй и третьей башней…
— Это была ваша часть ответственности, и нас она не касается! — выкрикнула Дита, и дамочки позади неё поддержали её дружным визгом.
— Тихо, я сказал! — снова рявкнул медведь через плечо и кивнул Иванову: — Продолжайте.
— Они могли бы отсечь часть на подступах пулемётным огнём. Как минимум второе и третье гнездо, для которых зона обстрела перекрывается с нашей. Но… — он яростно оскалился, и я подумал, что сейчас артиллерист натурально в драку полезет, но тот справился с собой и проговорил холодно и весьма желчно: — Дамочки предпочли устроить фотосессию.
— Чего устроить? — не понял атаман.
— Хвотографировались оне! — громко подсказали из сердитой толпы. — На нас тут, значицца, дикая свиноферма прёть, а оне друг дружку на карточки снимають!
Атаман развернулся к девицам:
— Это правда?
— Что⁈ — Дита дёрнула плечом. — Империя должна знать своих героинь! И эти фотографии будут лишним доказательством того, что жэ-э-энщина, — она именно так это произнесла, с каким-то вывернутым «жэ-э-э», — может воевать нисколько не хуже мущ-щ-щины! Даже джунгли устрашились, завидев наш героический настрой!
Несколько секунд стояла тишина.
— Вы с ума сошли? — почти шёпотом спросил атаман.