— А неплохо было бы! Но то вряд ли.
— Вот и я о том же! Значит, парочка убитых всё равно будет. И эманации смерти, — он покрутил пальцами, — обязательно будут. Ну и мы поможем, чем сможем.
Скромняшка какой. Видел я, как они воюют. Ужас и страх господень!
Нас прицепили с тягачам. Впереди да позади — охранение. Сокол сам сел за рычаги «Святогора» и пошагал в голове нашей небольшой колонны.
— Айко, вы тут? — Не хватало ещё лис забыть. Без них весь план наш начинал расползаться на непонятные лоскутки. Но с другой стороны, чтоб отстали эти шкоды? Не верю!
— Здесь, ваша светлость. — Блин горелый, какой же у старшей лисы красивый голос! Или я уже это говорил?
— Спасибо, Илья Алексеевич, мне очень приятно.
Да-а, ядрёна колупайка! Я спецом прикусил язык, чтоб не ругаться вслух. Положительно, надо к мозгоправу какому сходить, ну нет же возможностев постоянно вслух думать! Так и какую секретную информацию выболтать можно! А это уже дело серьёзное!
«ДЕЛЬФИН»
Наш небольшой караван уже к пяти утра притащился в порт Бидара. Забавно, насколько военные грузовые перевозки меняют обычно серую действительность небольших провинциальных портов. Вон как жизнь-то бурлит! Уже новую причальную башню построили. И третью строят. А теперь, если ещё и по слову императора тут всё вообще закрутится, это ж ого-го как здорово будет. Для простого люда, конечно. Так-то всякие начальники, от мала до велика, суету не любят. Особливо когда от той суеты лишний кусок отщипнуть не получится.
«Дельфин» висел на причальной мачте, освобождаясь от груза. Соколовский «Святогор» сопроводил нас до погрузочной площадки, и князь самолично забежал по винтовой лестнице в дирижабль.
— Щас накачку военно-политическую экипажу сделает, — меланхолически проводил его взглядом один из печёрских батюшек.
— Там такой капитан с экипажем, что им все эти накачки… Где сядешь там и слезешь. — ответил я с внутренней гордостью за «свой» экипаж.
— Ну не знаю, не знаю. Он всё ж таки великий князь! — протянул монах.
— А я — вообще его, в смысле — «своя» светлость!
— О как! — крякнул святой отец. — А как вы сподобились-то? Вы уж извиняйте, я не из желания обидеть… Просто слышу в речи выражения простонародные. Да и фамилия ваша… Вы же сын Алексея и Евдокии Коршуновых? Опять же, простите за назойливость, был свидетелем вашего с Алексеем Аркадьевичем общения.
— Ага, Коршуновы мы, из Иркутска. И матушка моя, та самая травница, которая…
— А вот об этом — тс-с-с! — остановил меня святой отец. — Не надо распространяться, хорошо? Ну так они, родители ваши, хоть и дворяне, но всё ж до светлостев не дотягивают… Если это не тайна, конечно…
— Коротко говоря, — я ткнул пальцем вверх, — политические игрища. Оказался не там и не в той компании. И вот — результат. Знаете, как меня батяня зовёт? — Дождавшись вопросительного взгляда я приосанился: — слышь, твоя светлость, подь сюды!
Наша компания заржала. Так с шутками и прибаутками выгрузились. А там и Сокол подскочил.
— Илюха, вот ты негодяй! — облапил он меня восторженно.
— Это почему это я — и негодяй? Я вообще-то очень хороший, добрый и красивый иркутский казак. Мне так Серафима постоянно говорит. И я ей верю! — я аккуратно освободился от княжеских объятий. — Чего ты?
— А ты, к примеру, знал, что капитан твоего «Дельфина» и половина команды…
— Тс-с-с! — остановил я его. — Сокол, ежели люди что скрывают, значит, так надо. Я в курсе, что и кто экипаж моего дирижабля. И почему так. И ежели они молчат, а не фанфары по кругу по этому поводу устраивают — наверное, так надо?
Иван помолчал. Потом кивнул:
— А знаешь, ты прав. Но потом мы с ними всеми выпьем! Чтоб детям было что рассказать. Это ж надо, у Коршуна капитан дирижабля — сам!.. Всё, молчу-молчу! — одёрнул он сам себя, вдруг словно переключился на другие мысли и, обозрев нашу компанию, спросил: — Вообще, чего не грузитесь-то?
— Ваня, ты посмотри-оглянись, стремительный ты наш. Разгрузка «Дельфина» ещё не закончена. Всё будет своевременно…
— … или немножечко позже! — грохнуло хохотом, обескуражив великого князя.
— Ага, — расплылся в улыбке тот и почесал в затылке. — Понял!
Мы немного подождали и в свою очередь принялись грузиться. Как оказалось, гнездо под крупнокалиберный пулемёт, хитромудрое крепление к которому сооружал подпол-конь, на «Дельфине» имеется. И именно под такое крепление. Так-таки крепко понимал в этом Иван Сергеич. А вот что для меня полной неожиданностью стало, так — внимание! — это крепления под пушки Рябушинского.
— Как так? — спросил я техника. — «Дельфин» когда себе списан-то! Пушек Рябушинского и в помине не было!