НОВОСТИ
На другой день после атаки снова пришёл караван из четырёх дирижаблей, гружёный разнообразным боеприпасом и всяким строительным, а ещё через день — военно-пассажирский дирижабль, привезший большую группу на смену самой уставшей части гарнизона, а заодно — газеты с радостными новостями! Дальневосточная Кампания завершилась безоговорочной капитуляцией Японии (снова единой, под управлением более живучего из братьев императорской крови). В связи с этим нам с Петром и Айко, а так же Хагену, Пушкину и Швецу довольно неожиданно было вручено по письму, предписывающему явиться через неделю на торжественный приём по случаю чествования особо отличившихся в боевых действиях.
С приказами императоров не спорят, поэтому мы едва не загрузились на тот же дирижабль, дабы отбыть с тем же бортом и как-то добираться до столицы на перекладных. Хорошо, секретарь Витгенштейна-старшего дозвонился в крепость и передал, что за Петром (ну и за нами заодно) вылетел скоростной курьер, который и доставит нас в Москву.
Мы с Петром и Хагеном (трое женатых), получив этакое известие, опять же пришли в ажитацию — как это в Москву, на императорский приём — и без жён? А парадка? Ладно, допустим, о Пете, скорее всего, папа как-то позаботится, а обо мне? И куча ещё сопутствующих вопросов.
Мы, конечно же, сразу бросились на коммутатор и принялись в Иркутск названивать. Битый час протелепавшись с попыткой организовать соединение с Карлуком, мы на это дело плюнули.
— Марта, скорее всего, на ферме, — предположил Хаген.
— А маман в травной избе, — продолжил мысль я. — Если девчонки наши в училище, а няни с детьми гулять ушли, Аграфена трубку не возьмёт, она телефона боится.
Тогда мы попытались пробиться к Афоне.
— Дохлый номер, — прокомментировал Петя, когда телефонистка Лариса в четвёртый раз отрицательно покачала головой.
— Так, на главный почтамт можно! — хлопнул себя в лоб я. — Вот дурень, надо было сразу туда звонить!
Виталий оказался на месте и сразу развеял все наши опасения. Конечно же, пригласили не только нас, но и Серго с Иваном. И всех семейных — с семьями! Поэтому Багратионы-Уральские и Соколовы прихватили наших жёнушек и уже отправились в Москву, где встретят нас в воздушном порту. И парадные мундиры тоже с ними уехали. И награды, а как же! И даже за Антона с Саней побеспокоились, так что их форма тоже отправилась в столицу скоростным бортом.
Получив эти утешительные новости, нам осталось только собрать мыльно-рыльное, выдать Сарыгу с Урдумаем, внезапно оставшимся за старших, подробные инструкции и выйти на площадку наружного двора по сигналу прибытия курьерского борта.
Москва неожиданно встретила нас пургой. Это было так странно после влажного индийского пекла! А ещё я поймал себя на том, что за недели пребывания в Бидарской крепости отвык пользоваться магией (там это натурально опасно было — никогда не угадаешь, в какую сторону стрельнёт!) и в первый момент даже испугался — как мы в лёгких мундирах на открытую платформу выйдем?
Но тут Петя, тоже растерянно озиравшийся, воскликнул:
— Так работает же! — и мы синхронно развернули над нашей группой тепловой щит. Хаген-то — не маг. Ну и заодно всех прикрыли.
И тут подкатил какой-то нереально длинный автомобиль, распахнулась широкая дверь, и несколько голосов радостно закричали изнутри:
— Садитесь! Садитесь! — они все за нами приехали!
Я прыгнул на родной голос и сразу попал в объятия Серафимы.
— Илюшка! — запищала она и немедленно принялась меня тискать и целовать.
Айко сразу накинула невидимость, но я был уверен, что она где-то рядом.
А вот Саня с Антоном как-то застеснялись этой выпендрёжной машинерии и начали как будто сдавать назад, дескать: «езжайте, мы как-нибудь…», но тут Сокол крикнул строго:
— Садитесь давайте, людей задерживаем! — В стороне, помаргивая фонариками, действительно ожидало такси, не имеющее возможности притереться к посадочному месту платформы — всё это лимузин занял.
И парни полезли в салон, хоть и было видно, что им неловко.
И Сокол тоже это заметил. И сразу заявил:
— Ну, выпьем за прибытие!
— Какое ещё «выпьем»? — удивился я.
— А что? — радостно улыбался он во все тридцать два. — У меня тут бар есть! Зачем его тогда заводили⁈ Три года машина с баром катается, а никто ни разу так и не выпил. Глядишь, попрокиснет всё!
03. К ВОПРОСУ О ГЕРОИЧЕСКОМ
НА ПОПЕЧЕНИИ У СОКОЛА
Тут все засмеялись и напряжённость маленько рассеялась. И тут я вспомнил, где похожая ситуация была! Когда Дениса Панкратова в охотничий домик на дружеские посиделки пригласили. Тоже сперва всё стеснялся. А сейчас — ничего, эвон как с князьями бойко общается, я в Железногорске наблюдал с удовольствием.