— А-а-а! — махнул рукой Витгенштейн. — Забудь. Выступил по-глупому. Знаешь ли, я тут у казачков новый перл услышал — «мозговой пердёж». Вот и эта моя теория — того, яркий пример.
— Да-а. Весело тут у вас.
Дашков оглядел наши вдохновенные, я надеюсь, лица и попробовал зайти с другого бока.
— Но, господа, и тем более ты, — он ткнул в меня пальцем, — Коршун! Вы же не отрицаете, что мальчишник всё равно должен быть? Правильно? Как без мальчишника-то? Это уж свадьба не свадьба получится. Вы ж друзья мне или как?
— Ладно, Миша! Будет тебе мальчишник! — рубанул воздух Сокол и блеснул красными глазами. — Всем мальчишникам мальчишник! Все твои знакомые обрыдаются от зависти!
— Ой, мама! — пробормотали мы с Витгенштейном хором.
Мы ещё потрепались, попили чаю, а там князь Дашков заторопился по делам.
Глядя, как огненная точка удаляется, сливаясь с горизонтом, я спросил:
— Иван, друг мой ситный. Ты вот скажи как на духу, ты зачем Мишке самый запоминающийся мальчишник пообещал? А? Вот нам только приключений-то сейчас всем не хватает! Да? У тебя стопа отросла на половину. У Серго вообще пока культя — но нет! Нам надо устроить феерический праздник, чтоб земля Иркутская вздрогнула — правильно я понимаю? Друг ведь попросил — не откажешь, да?
Сокол подкрутил ус и посмотрел на меня хитро:
— Правильно, Илья. Но ты тоже меня выслушай. Что у князя Михаила Дашкова в избытке?
— Э-э-э, дури? — предположил я.
— Энергии, — выдал более цивильную версию Витгенштейн.
— Этого у него, конечно, в достатке, — согласился с нами обоими Иван. — Но главное — у него много огня. Прямо-таки переизбыток огня! А чего в его жизни мало?
Я задумался:
— Ну… Чего мало… Воды?
— Холода? — в один голос со мной сказал Петя.
Сокол улыбнулся.
— Вот именно. Воды и холода! Льда!
— И чего? Баб снежных лепить будем? Или снежный городок штурмовать?
— Можно ещё с ледяных гор кататься, — задумчиво предположил Петя. — Феерический мальчишник получится…
— Погодите киснуть! — отмёл наши варианты Иван, вскочил и начал бодро прохаживаться перед нами туда-сюда, как это бывало с ним в те моменты, когда в великокняжеском котелке начинали бурлить новые идеи. — Коршун, ты обещал как-то свозить меня на какую-то особенную зимнюю рыбалку.
— Рыбалку? — не поверил своим ушам я. — Натурально — ты предлагаешь устроить вместо мальчишника рыбалку?
— А что? — Иван уставился на нас.
Ох уж эти глаза его, фары красные! Хрен ты разберёшь, с каким выражением он на тебя глазеет!
— Это же совершенно спокойное, идиллическое даже, занятие. А?
— Вот именно! — радостно завопил Витгенштейн. — Что может случиться на рыбалке-то? Тишина, спокойствие, красота!
Я хотел заметить, что князь Дашков явно другого от нас ждёт, но не успел.
— Я предлагаю нам устроить жениху подлёдную рыбалку, — тоном полководца заявил Иван, продолжая вышагивать. — Много льда, холода, воды, ветра. Даже камня на Байкале предостаточно! Каков набор стихий! За жизнь будет рыба отвечать. А? Мне Алексей Аркадьевич обещал познакомить с каким-то своим специальным другом. Говорят, там такая рыбалка, что даже императора не стыдно свозить.
Ну если только императора…
— Я согласен! — тут же высказал свой голос Петя. — Это мне нравится куда больше, чем штурм на дирижаблях и бойня с инками.
Ну если в таком разрезе…
— А что, можно, — согласился я. — Наши дела тут уже почти закончены. Дня два-три подождём, дела регулярам сдадим, потребуем, чтоб господа учёные в своих экспериментах над нами хотя бы роздыху нам предоставили — да и до дому! А там уже будем посмотреть!
Тут примчался посыльный из подгорной лаборатории, Ивана опять на какие-то мудрёные испытания звать. Меня господа учёные почти уже не трепали, проводя какие-то контрольные учёты раз в три дня, а вот Иваном занимались плотно. Сокол пошёл на экзекуции, ворча под нос, а я — в расположение дедов.
СБОРЫ, ПЛАНЫ…
Шёл, честно говоря, в глубокой задумчивости. Неужели Великий князюшко за ум взялся? Подлёдную рыбалку я ему уже с год обещаю. Вот он и пробует объединить несоединимое. Но подлёдная рыбалка в качестве мальчишника? Это прям странно. Чего там батя ему такое императорское обещал? Нет, ежли Алексей Аркадьич чего обещает, то оно конечно… Но очень странно.
Так эта дурацкая мысля и заела у меня в голове, мол: «Ежели папаня обещал, то конечно. Если папаня-то обещал познакомить, то оно…» — с этим и зашёл в казарму — и тут он собственной персоной мне навстречу!
— О, Илюха! Чего, пущают уже по крепости гулять?