— Прошу, господа, прошу, — приговаривал капитан, раздавая нам эти «гостинцы». — К этому решению институт артефакторики пришёл буквально позавчера. Образцы проверены и безопасны.
Звучит скорее настораживающе.
Я открыл свой футляр.
— Часы?
— Это артефакт, стабилизирующий ваше энергетическое поле и впитывающий остатки случайных эманаций. В особенности — неупорядоченных. Выполнен в виде карманных часов. В дополнение — два специальных браслета, прошу надеть всё прямо сейчас, браслеты спрятать под манжеты, господа. Они должны прилегать к коже. Иван Кириллович, для вас — дополнительный жилет.
— Вы надеетесь запереть эту энергию внутри меня? — нахмурился Иван.
— Только на период торжеств. Это временная мера. Ваши супруги также получили артефакты, несколько иного вида, но… такова необходимость. Во избежание. Вы же не хотите стать причиной катастрофы?
Мы, естественно, не хотели, хотя чувство, что нас немножко связали по рукам и ногам, пусть и мягкими путами, у меня возникло.
Зато!
Зато свадьба прошла в спокойном и приподнятом тоне. Ничего не обрушилось, никто не передрался и даже в обморок в плотно заполненном венчальном храме ни одна дамочка не упала.
Да, у нас в Иркутске сложилась такая традиция — право, не знаю, от чего. Были храмы крестильные, отпевальные, а Кресто-Воздвиженский собор вот — венчальный. Может, потому, что он один из самых красивых у нас, нежно-кружевной, воздушный? Серафима говорит — редчайший образец сибирского барокко. Я ни в зуб ногой, что это такое, но звучит убедительно.
Сразу после венчания жениха с невестой, дружками, подружками и гостями ждали три десятка разряженных саней, запряжённых тройками, и каждый желающий мог прокатиться — от Амурской до Морской, а там выкатиться на самый лёд застывшей Ангары и пронестись по простору со свистом!
Само же застолье и свадебный бал происходили в здании дворянского собрания — на широкую ногу, иначе Мишка, по-моему, и не умеет.
06. НУ СКАЖИТЕ ХОТЬ СЛОВО…
— Вам не кажется, господа, — спросил нас Петя где-то через недельку после того, как торжества отгремели, а молодые укатили в свадебное путешествие, — что свадьба Михаила и Есении здорово всколыхнула наше спокойное, привычное к размеренной жизни дворянское общество.
Заметьте, что характерно — наше общество. Вроде как обжились они тут все, пообвыклись.
Мы сидели за вечерним чаем. День был будний, поэтому из гостей — никого, кроме Багратионов и фон Ярроу, которые тоже пришли поболтать.
— Оживишься тут, — усмехнулся Иван. — То всё привычные лица были, а то — глянь! — замелькали князья, графья да бароны!
— И что ни день, всё новые, — засмеялся Багратион. — Многие отважные господа, — это «отважные» прозвучало очень иронично, — наслушавшись рассказов о феерическом Дашковском мальчишнике, остались, польстившись на суровую сибирскую экзотику.
— Так княжеская рыбалка-то у всех на слуху! — вступил в разговор батя. — Я тут с Толей Александровичем разговаривал, он грит: выкатные дома в считанные дни нарасхват сделались! Очередь до самого конца марта расписана.
Да уж, свадьба огненного князя оказалась камешком, неожиданно стронувшем за собой лавину.
— Я тут почитал, — весело продолжил Петя, — наиболее отчаянные представители столичных гостиных рисуют даже отправиться посмотреть бурятские потехи молодецкие. В докладных записках упоминаются отоги* наших славных знакомцев, Цырена и Дагбажалсана. Насколько я понял, там неожиданно начал разворачиватся совершенно новый для нашей глубинки вид туризма.
*Примерный перевод — родовое место поселения
— Не поспивались бы там все повально, — сурово нахмурилась маман. — Слабые они на это народ.
— Да уж слабый! — возразил батя. — Они ещё и посоревноваться могут.
— А дерутся потом как? — не отступалась маманя. — Как бы ваше развлечение, мальчишки, боком не вылезло.
— Ну, волнуешься так, — развёл руками батя, — отправь им каких-нибудь пользительных сборов.
— И отправлю! — расхорохорилась маменька. — И не просто отправлю, сама отвезу! И поговорю там, пусть только попробуют не пить. А чтоб из-за моего сына две деревни… — она заторопилась на кухню, ворча.
— Неужели отправит? — спросил Петя.
— Будь уверен, — усмехнулся в усы батя. — И сама слетает, и поговорит, а если недоходчиво покажется, то шкуру свою накинет и ещё раз поговорит.
— Да-а-а, — протянул Серго, — с Евдокией Максимовной лучше не спорить…
Но Бог бы с ними, с теми туристами.
Как вы понимаете, многие из гостей (имеющие намерения) остались, надеясь на волшебное разрешение их проблем.