Но — увы. Тот же Дашков предпочитал просто летать в виде огненного болида. И быстрее, и безопаснее. Один недостаток у этого способа — не подходил он для компаний, как ни крути. Поэтому сегодня на Байкал нас вёз вот такой агрегат. Мне — нравилось!
Словно услышав мои мысли, капитан улыбнулся:
— Прошу на борт, господа! Начинаем наше путешествие!
Судя по ящикам, с которыми сновали по грузовой аппарели во всё продолжение нашего разговора слуги Михаила, князь решил компенсировать предполагаемое спокойствие мальчишника обилием спиртного. Или, памятуя об отдалённости точки проведения, позаботился о том, чтобы потребности «сбегать за добавкой» не возникло?
Я автоматическим жестом проверил в нагрудном кармане обойму «протрезвинок», которые мне с собой маман вручила, стребовав практически клятву, что на обратном пути мы все примем по одной. С таким ресурсом можно никаких объёмов спиртного не бояться. К тому же, я точно знаю, кроме моей тяжёлой артиллерии у Хагена есть целый кулёк протрезвинок, сделанных в виде конфеток-леденцов. Действовали они не так сильно, зато их было много.
Должно хватить.
Должно же?
Томим этими тяжкими думами… Вот к чему это опять, а? Мальчишник у друга, настроение у нас должно быть развесёлое и бесшабашное! А в голове всё хмарь какая-то.
Так вот, кинул я сумку в отведённую мне каюту (может, зря?.. придётся ли мне в той каюте сидеть-то?) и пришёл в гостевой салон на нижней палубе — с большими панорамными окнами для любования видами. А они там уже новый бутылёк раскупорили — коньячный дух аж в коридоры несёт. Хаген на входе незаметно сунул мне в руку леденец.
— Понял, принял, — я кинул конфетку в рот и подошёл к столу, на котором Петя успел расстелить большую карту Байкала и стоял над ней с видом Наполеона:
— Так. Ещё раз, куда мы летим?
— К устью Селенги, — гордо ответил Дашков.
— Звучит как пароль, — пробормотал Витгенштейн и зашарил глазами по карте. — Нет, я так не играю! В Байкал сколько рек впадает? Сто? Двести? Тут сплошь речки, а подписи такие мелкие…
— Более трёхсот, — усмехнулся я. — Но Селенга из больши́х. Вот, — я ткнул пальцем в бумагу.
— Анатолий Александрович сказал, — авторитетно кивнул Иван, покачивая в руках бокал, — непременно нужно к Селенге лететь. Если мы хотим премиального осетра.
— А зачем нам именно осётр? — удивился Витгенштейн.
— Как это «зачем»⁈ — возмутился Сокол. — На кого должен закидывать крючок князь? Ты что? Хочешь, чтобы князь Дашков хвастался выловленной на мальчишнике селёдкой?
— За селёдкой надо было на океан отправляться, — засмеялся Серго. — И вообще, Петь, расслабься маленько. Что-то эта твоя аналитическая служба развивает в тебе излишнее желание всё держать под контролем. Давайте лучше за Мишку! Он сегодня последний день свободный!
— Может, хотя бы, съедим чего-нибудь? — пробурчал Петя. — Иначе вы же даже до этого вашего устья Селенги не долетите.
— После чая Евдокии Максимовны? Ох, сомневаюсь! — коварно заржал Сокол. — Но от перекуса не откажусь.
— В таком случае, господа, прошу всех в столовую! — нарочито бодро пригласил нас Дашков.
Но я-то видел, что на душе у Мишки кошки скребутся. Потому что пока наш мальчишник напоминал банальную пьянку. Такую, знаете, пьянку, после которой до рыбалки дело может и не дойти — как из анекдота, когда во избежание решено было удочек не брать и из кареты не выходить.
Другое дело, что с нетрезвых глаз начиналась добрая половина наших похождений — но Миша-то этого не знал! Зато Петя знал. И Хаген. Да и Иван с Серго знали. Но все старательно поднимали тосты, зубоскалили и подкалывали Дашкова страхами супружеской жизни — надеялись, что ли, что в этот раз нас пронесёт?
В столовой окна тоже были большие, панорамные. «Феникс» шёл умеренно-бодро, и при такой скорости должен был доставить нас до Селенги часа за полтора — как раз спокойно поужинать. Под брюхом плыли заснеженные горы, окружающие Байкал. Восхитившись их дикой красотой, мы уселись за трапезу.
Расход горючих жидкостей пошёл поменьше — рюмочки здесь были маленькие — не исключено, что стюард принял меры, чтобы довезти до точки назначения хотя бы условно-дееспособных пассажиров.
Мы только допили вторую бутылку (после перехода в столовую счёт было решено обнулить), под брюхом «Феникса» расстилались льды Байкала, горы отодвинулись в стороны, к горизонту… И тут из громкоговорителя раздался громкий голос капитана:
— Внимание, это не учебная тревога! Нас атакуют! Неизвестные аппараты на два часа! Внимание! Всем занять места согласно боевому расписанию! Тревога! Боевая тревога!