Это длилось секунд двадцать, а потом упала тишина. Только ушам отчаянно казалось, что этот нечеловеческий свистящий вопль всё ещё звучит. Я открыл глаза и увидел над собой озарённый малиновым светом потолок.
Кирюшка!
Я сел рывком, обернулся. Это светился он. Весь светился, целиком. А Иван обнимал его, и укачивал, а у самого него по ушам и из носа по подбородку текла кровь. Сына подхватил, какие уж тут уши руками зажимать…
Я зашарил по карманам. С нашей жизнью у меня, как у белочки орехов, всегда по всем карманам лечилки распиханы.
А с той стороны чаши уже бежала Маша — в полнейшем ужасе.
— Кирюша! Кирюша! Ваня, о Господи…
Мы совместными усилиями разжали Ивану руки, и Маша, обливаясь слезами, принялась качать на руках светящееся тельце сына.
— Помогите!!! Что с ним⁈
— Господа, господа, позвольте! — о, вот и профессор Шляпников разморозился. Следом за ним с самым решительным видом двигалась императрица.
Пока они суетились вокруг Маши с ребёнком, я влил Ивану две лечилки подряд, и он немного пришёл в себя, на автомате зашарил вокруг в поисках слетевших чёрных очков.
— Слушай, братец! — я подумал, что ошибся, и зажёг несколько ильиных огоньков-светлячков. — Посмотри-ка на меня прямо!
— Что такое? — Сокол был ещё очумевший.
— Да у тебя глаза перестали светиться! Совсем!
— Позвольте! — профессор Шляпников точно так же, как и я, присел на корточки перед Иваном. — Смотрите на меня, ваше высочество… Действительно! Вашу руку… Поразительно! Конечно, потребуются дополнительные тесты, но думаю, что мы нашли ответ! Пребывая дома, вы быстрее избавлялись от чуждой вам энергии вовсе не по тем причинам, которые мы предполагали ранее. Скорее всего, вас, так сказать, «разгружал» ваш сын! — Профессор вдруг резко сел на пятки и схватил себя за бороду: — М-хм! Иван Кириллович!
— Что с сыном? — перебил его Сокол.
— С ним всё будет нормально, просто шок от мощного притока маны. Государыня погрузила его в лечебный сон. Свечение почти угасло, как и происходит в описанных инками случаях, когда носитель нормально воспринимает в себя энергию аномалии…
— То есть мой сын будет магом? — тупо спросил Иван.
— Одним из величайших, я полагаю, — закивал профессор. — И в связи с этим у меня вопрос. Прошу вас, Иван Кириллович, сосредоточьтесь. Этот ребёнок был зачат после вашего пребывания в Сирии, я верно понимаю?
Подошла Маша, села рядом с мужем, обнимая его за плечи. Глаза и нос у неё были припухшими от слёз, но держалась она молодцом:
— Всё верно. Ваня вернулся с Сирийской кампании и вскоре мы поженились. Вы полагаете?..
— Я думаю… — профессор доверительно понизил голос и… и тут понял, что я тоже рядом и слушаю.
— Говорите, — дёрнул Иван подбородком.
Профессор Шляпников кивнул:
— Я думаю, излишки энергии воспринял именно этот малыш, ещё в момент… э-э-э… зачатия. У него беспрецедентно огромный для своего возраста природный манонакопитель.
— С ним всё будет хорошо? — требовательно спросил Иван и, зная причуды учёных, уточнил: — С моим сыном?
— Уверяю вас — да! — профессор закивал. — Мы… Сейчас мы владеем методикой, которая в подробностях описывает, как следует вести себя в подобных ситуациях…
— Инков выжали? — прищурился Иван.
— Я не имею права… — замялся профессор.
И тут вступила Маша:
— То есть вы собираетесь проверять собранную по лоскуткам методику, не имеющую достоверного подтверждения и базирующуюся на постулатах чуждой нам магической школы, на нашем сыне? — в воздухе заметно похолодало.
— Машенька, не будем горячиться, — раздался над нами успокаивающий голос Андрея Фёдоровича. — Мы все желаем Кириллу максимального здоровья и благополучия. Это не только в его и ваших родительских интересах, но и в интересах всей Российской империи, её будущего…
В коридоре раздался приближающийся грохот шагов, крики, заметались приближающиеся огни.
— Эт-то ещё что такое?.. — профессор Шляпников обернулся ко входу, словно пытаясь собой прикрыть всех своих гостей.
В Сердце Горы ввалилась группа из десятка крайне возбуждённых… индусов? Очень рослых индусов.
— Кто пустил сюда аборигенов? — несколько раздражённо спросил кто-то из великокняжеской толпы.
Но первый прибежавший, не видя никого, кроме Шляпникова, заорал:
— Профессор! Профессор, мы снова люди!!!
— Я тебя помню! — Иван поднялся с пола, тыльной стороной ладони вытирая кровь с лица. — Ты Дханук!
— Точно! — теперь индуса узнал и я. — Ты нас сюда водил!