ЛЕТИМ В ГЕРЦОГСКИЕ ВЛАДЕНИЯ
— Может, и смысла уже нет этот замок проверять? — проворчал я, устраиваясь в своём кресле на борту дирижабля. — Как обидится папа Вильгельм, да как отберёт обратно всё, что надарил. Время только потеряем.
— Обидеться-то он обидится, — возразил Сокол, — а герцогство не отберёт. Для него это будет как самому себе в ногу выстрелить. Удар по собственной репутации. Я полагаю, именно поэтому дядюшка Андрей Фёдорович земли тебе подкинул, а с титулом не торопится. Чтобы хоть небольшой да рычаг влияния на кайзера был.
В салон вошёл Фридрих, и мы прекратили обсуждать эту тему.
Принц был хмур, попросил у стюарда рюмку водки с кусочком селёдки — тоже батино влияние чувствуется. Не коньяк, не шнапс и даже не скотч аглицкий, а вот так, по-простому. Да и мы тоже тяпнули для успокоения нервов.
В пассажирский салон заглянул помощник капитана:
— Господа, отбываем! Местное время прибытия в Ротенбург-на-Таубере — тринадцать часов. Ветер благоприятный, возможно сокращение времени в пути до четверти часа.
Ну всё, понеслись. «Пуля», разгоняемая магическим контуром, летела легко. Мелькающий внизу лоскутный пейзаж успокаивал, но вскоре всё затянуло сплошной пеленой облаков.
— И всё же, дорогой Фридрих, — сказал Петя таким тоном, словно хочет вернуться к незаконченной истории, — что за артефакт путешествует с нами на борту? Меня в первую очередь волнует, безопасен ли он?
— И что за старинная история с потерями даров? — тут же добавил Сокол. — Как-то это мимо меня прошло. А вообще-то полезно было бы знать.
— Хорошо, я рассказать, — кивнул Фридрих, принявший даже не одну, а две рюмки водочки, слегка покрасневший и повеселевший. — Это не есть секрет. Просто… люди не иметь особый интерес к история.
— Мы имеем! — заверил Серго.
Тут нам принесли чай с пирогами, и под этот перекус мы услышали весьма занимательную повесть.
— Основатель наш германский династия, — начал Фридрих, — есть Вильгельм Первый, за свой действие получивший просфище «Правдоруб».
— Неужели так любил правду-матку в глаза рубить? — не очень поверил я.
— Н-не совсем, — уклончиво ответил Фридрих. — Он объединить под свой знамя целый ряд большой племя, семь или даже десять штук, поскольку быть свирепый воин и вдобавок немного… как это… разговаривать с ду́хами…
— Шаман? — подсказал Серго.
— Да, наверное. Вильгельм первый иметь три дар! Стальной броня, оживлять камень и ещё один, про который я сейчас рассказывать подробнее.
— Секундочку, — поднял палец Петя. — Он реально оживлял камни? Делал не просто каменных големов, а разумных существ?
— Мы не можем знать весь правда, — покачал головой Фридрих. — Очень много время назад. Очень много сказка. Информация без письма. Передавался рот в ухо и так дальше.
— Устно, — подсказал Хаген.
— Я, устно. Предание говорить, что в войско Вильгельм Первый было два сотня каменный воин. Может быть, не совсем разумный, но хотя бы наполовина. Они сам ходить, устраивать засада, такое. Но быть не очень большой рост. Примерно метр, — Фридрих для верности показал рукой. — Про большой ничего не сказываться. Я думайт, это был предел возможность, такой рост.
— А я-то древнюю историю прогулял, считай! — поражённо воскликнул Сокол. — Пень горелый, целый отряд маленьких полуразумных големов! Вот откуда сказки про гномов! Уму непостижимо!
— А куда же они делись? — заинтересованно уточнил Серго.
— Сейчас, — кивнул Фридрих. — Вильгельм основатель обладать ещё один дар: он чувствовать правда. Когда человек говорить ложь, когда истина. И он смочь усилить свой свойство. Он вырастить из камень тюльпан правда, — тут принц вытащил из нагрудного кармана каменную опалесцирующую луковку. — Вот он.
— Ядрёна колупайка… — только и пробормотал я, — это ж какой древности вещь!
Теперь мы таращились на луковку во все глаза.
— В ночь, когда мой дед потерять свой второй дар, — торжественно произнёс Фридрих, поднимая камешек на уровень глаз, — тюльпан превращаться в прах. И весь наш род потерял способность чувствовать ложь.
— Погоди, а про Вильгельма-основателя-то? — вернул Фридриха к началу Сокол. — Ты говорил, у него было три дара? Почему остальным в роду досталось два?
— Он поссоривайтся со свой брат и убивайт его, — о, кажется принц начал эксперименты с глаголами! У Марты так было. Значит, скоро более-менее освоится.
— И потерял способность управлять камнем?
— Так точно. Так он понял, что на своя кровь нельзя поднимать рука.