Катя покинула генерала. Они перестали быть единым целым. Его пламя больше не жгло ее плоть. Катя легла рядом, положив голову ему на плечо. Счастье, ее переполнявшее, медленно вытекало через глаза и уста, через поры на коже. Катя не могла остановить его уход и даже задержать его. Нежность – пена на счастье, она первой является и первой покидает пару влюбленных. В памяти останутся только случайные обстоятельства, да еще чувство драгоценности: все, что происходило между двумя людьми, сохранится наподобие сияния, исходящего от бриллианта, рубина или изумруда… Память о любви – память о свете.
У нее есть еще немного времени побыть собой и попрощаться с недолгим своим счастьем… Катя три года мечтала о Дане! И получила его на четверть часа… Даня никогда не вспомнит о ее руках и губах и никогда не услышит от нее о подробностях. Пусть! Оно того стоило.
Катя полюбила его, как только увидела, сначала как сына, а через пару лет – как мужчину, и уже тогда знала, что этот блистательный мальчик никогда не будет ее. Она видела в снах, как возвращается старая, спокойная и сытая жизнь, как гуляют они с Даней рука об руку по аллеям старого парка, и каждое дерево, каждая пичуга, каждая лужа поет их любовь… Но то – призрачное прошлое, а в настоящем Катя не чаяла даже сегодняшней скудной радости.
Даня любил Тэйки, а девочка – его, хотя оба, по молодости и дурости, еще не сумели понять эту простую правду. Но если б даже они были холодны и равнодушны друг к другу, Катя не посягнула бы на Даню. Он – генерал, человек, стоивший десятка их групп. Бог весть, откуда взялся и по чьей милости прорезался в мальчишке военный талант, но видели и признавали его все. Ни одна группа не совершила столько рискованных и славных дел без потерь. Только их сумасшедшая четверка.
Когда-то Катя провела два года в Кремле – как имущество старого гоблинского мага, которому втемяшилось отведать прелестей любовницы-человека. Высокое положение хозяина ограждало Катю от тяжелых работ, оскорблений и прочих мук рабства. Он даже учил ее, бывало, азам магии, запретной для людей. То ли не боялся найти в постельном быдле способную ученицу, то ли не намеревался отпустить ее от себя живой, когда страсть иссякнет.
Она не привыкла к нему. Каждую ночь, когда гоблин являлся к ней, он был так же отвратителен, как и в первый раз.
И Катя бежала. Очень опасным способом. От верной смерти ее спасли уроки хозяина, крепко усвоенные ею.
С тех пор она очень высоко ценила тот женский выбор, который совершала ее душа. Она допустила к себе Кроху, любя его. Она соединялась сегодня с Даней, любя его. А не будь этого чувства, Катя просто не подчинилась бы приказу генерала. Как, впрочем, приказу или просьбе любого другого мужчины…
Даня пошевелился.
Она отпрянула. Как быстро! Слишком быстро… Катя принялась одеваться, гоня из головы все лишнее. И когда генерал открыл глаза, она спокойно ответила на его безмолвный вопрос:
– Я сделала все необходимое. И… между нами все осталось на своих местах, Даня. Ты не стал моим мужчиной, я не стала твоей женщиной. А теперь отвернись-ка, дружок, мне еще надо натянуть последние шмотки.
Глава девятая
ТАЙНАЯ УГРОЗА
– Это последняя банка, – сообщила Катя, рассыпая кофе по кружкам. Даня сидел за столом, уплетая черствый хлеб с сыром. Немо с хрустом грыз фиолетовую луковицу, не роняя слез и никак не выказывая намерения запить убийственный харч. Тэйки выскребывала «бомбу» – старого армейского образца банку с гречневой кашей, кое-где украшенной тоненькими ниточками говядины.
– И еще: у нас давно не было масла и сахара… если вы, конечно, раньше не заметили, – добавила Катя.
– Агитируешь за то, чтобы влезть в костедробилку? Слабоват аргументик, – едко ответила ей Тэйки.
– Душа моя, – необыкновенно сухо принялась возражать Катя, – у нас еще очень много чего не в избытке. Перечислить?
Очень редко в ее голосе бывало столько металлических нот. Немо вздрогнул.
– Не ссорьтесь, девочки! – вмешался генерал. – Сегодня мы начнем с другого.
Не давая им обеим времени на реплику, хотя бы еще одну злую и совсем не нужную сейчас реплику, Даня продолжил:
– Спасибо вам всем, вытащили меня, идиота, с того света. Век не забуду…
Тэйки презрительно хмыкнула, но генерал не обратил на это внимания.
– Немо говорит, что охотились на меня Верные защитники, а не какая-то вонючая шантрапа. Это так?
– Почвержаю… – промычал Немо с набитым ртом.
– Теперь я добавлю наблюдений: во-первых, они могли убить меня в самом начале, не раскрывая засады. У них был снайпер, и с такого расстояния не промазал бы даже младенец. Да, в конце они попробовали меня убить этой проклятой магической удавкой, но только тогда, когда им стало ясно: взять живым не удастся. Во-вторых, засаду они устроили исключительно грамотно…
Тэйки хмыкнула погромче.
– Ты чем-то недовольна, Тэйкемия? – исключительно вежливо осведомился генерал.
– Стрючок! Ты ж в нее, в засаду эту угодил. Ясно, будешь теперь нам рассказывать, до чего крутая она и какие нехилые ребятки тебя сторожили…
– Все?
– Пока – да.
– Объясни-ка мне, милая барышня, сколько народу знало, что я пойду в монастырь? Допустим, каким маршрутом я туда отправлюсь, плевое дело высчитать. Но только при одном условии: если знать, откуда я двинусь.
Команда молчала. Даже Тэйки перестала жевать. Катя первой озвучила вопрос, замерший у всех на устах:
– Это что же? Они там знают, где мы живем? И в любой момент они…
– Нет, Катя. Убежище они до сих пор не вы следили. Иначе брали бы нас прямо здесь. У них под землей еще лучше получается, чем на поверхности… зверушки, кстати, есть специальные… для таких случаев. Нет. Они примерно знают, где нас искать, куда мы можем направляться и по какому пути. Приблизительно. А сегодня они продвинулись на несколько сотен метров ближе к Убежищу…
– Уходим? – спросила Тэйки. Она преобразилась, услышав последние несколько фраз Дани. Ухмылка исчезла с ее лица. Изменился голос: из него пропали язвительные тона.
– Да, – честно ответил Даня, – и очень скоро.
– Жаль покидать хозяйство… Прижились, – заметила Катя.
– Если я скажу, что жить безо всякого хозяйства лучше, чем подохнуть на куче собственного скарба, я ведь ничего такого нового не скажу. Ты и сама все это прекрасно понимаешь, да?
Она вздохнула.
– Да… Просто жалко все это… – Катя обвела рукой вокруг себя.
– Будем живы – раздобудем новое. Ты знаешь правило: жизнь дороже дома.
Катя промолчала.
– И еще один неприятный вывод: кто-то о нас разболтал, протек. Кто-то из клиентов, так надо понимать гримасу жизни… Вариантов два: мы в последнее время работали только с Секретным войском и Подземным Кругом. Очень не хочется думать на первых, это ребята прямые, честные и смелые. Но, похоже, что протек один из них: этой ночью я получил заказ от подземных, так чего ради они станут вламывать нас? А работенку заказали – о-ох работеночка! И человека своего дают… В общем, вряд ли.
– Генерал… – тихо прервал его Немо.
– Да?
– Я не стал бы сбрасывать со счетов и подземных.
– Почему?
– Ты мою логику понимаешь от и до? Она для тебя прозрачна?
Даня усмехнулся:
– Не сказал бы.
– А все дело в том, что я не на сто процентов человек. Так вот, их логика нам тоже не очень понятна. Вернее, она понятна гораздо меньше, поскольку… поскольку… не знаю, как правильно сказать… Они там заигрались. Да.
– Еще дальше ушли от того, что называется «человек»?
– Вот! У тебя всегда получаются точные формулировки.
Даня почесал лоб и согласился:
– Принято. Со счетов не сбрасываем. Именно они, кстати, могли сообразить, что я отправлюсь в Вольную зону.
– Такой заказ?
– Такой заказ.
– Но зачем? – осторожно задала вопрос Тэйки. – То есть какого хрена?
– Зачем я им понадобился? Затем, чтобы добраться до всех вас. Всякого человека можно разговорить…
– Даня, не держи меня за семилетку безмозглую. Лучше скажи, на фиг мы все сдались хозяевам Верных защитников?
Даня вскочил с лавки и принялся расхаживать по комнате, бормоча себе под нос:
– Во-от! Вот главный вопрос. Я и думаю об этом, обо всем, но пока у меня одни догадки. Гоблины наши команды не трогают. Так?
– Так! – хором ответили Тэйки и Катя.
– А почему?
– Мы для них мелковаты, – заметил Немо, – а у них сейчас хватает забот с Секретным войском, с подземными, да еще друг с другом. Не все любят кагана.
– Верно! Однако иногда они все-таки травят лучшие команды – самые большие и самые опасные. Ищут, загоняют и ликвидируют. На пример, Кроху…
– Сравнил дулю с танком! – воскликнула Тэйки. – Да нас у Крохи было человек сорок, не меньше!
Даня повернулся к ней и с медовой улыбкой произнес:
– Любовь моя, откуда им знать, что нас тут не сорок человек?
Никто ему не смог возразить. Комната наполнилась тревожным молчанием. Даня опустился на лавку и сказал: