В гостиницу вернулся грустным, наверное, ещё и потому что чувствовал: увидимся мы теперь нескоро.
Интерлюдия
— Отец, все же разрешилось замечательно. Ты узнал, кто против тебя пытается играть, и при этом нам не пришлось доходить до крайности с Сергеем, так что тебе ещё нужно? Может, оставишь его наконец в покое?
— Да, мы узнали, и затея с этим формированием роты удалась, хоть и не полностью. Вычислили только одного вредителя, который успел занести начальству рапорт о родственнике, но это ладно. Нашёл одного, найду и остальных, но другим способом. Меня другое волнует: что не убрали мы Сергея далеко и надолго, как планировали. А он ведь несерьезный, сам знаешь, и из-за его выходок ты можешь пострадать. Сам видел, что он чудить начал с этой ротой. Вообще не думает о последствиях и гребет под себя все, что можно и нельзя. Мы думали он, наоборот, оставшись без присмотра, загуляет и завалит дело, а оно видишь как получилось. Он непредсказуем, сын, и тем опасен.
— Пап, мне кажется, ты его слишком уж демонизируешь. Он в последнее время после плена у бандитов стал гораздо серьёзнее и своим подразделением занимается ответственно. Не думаю, что от него можно ждать проблем.
— Ваня, непредсказуемые люди опасны, и ты это знаешь не хуже меня. Зачем тебе рисковать? Тем более, что возбудить дело в свете того, что он творит со своей ротой, тебе ничего не стоит. Избавься от него, пока не поздно.
— Да не смогу я, как ты говоришь, возбудить дело. Во-первых, меня не поймут, если я его сдам после того, что он сделал для наших особистов, во-вторых ему действительно дали возможность делать со своей ротой, что захочет. Не абы кто разрешил, а нарком, и сам понимаешь, что теперь туда даже дышать нельзя. Я тебе больше скажу: его после награждения планируют повысить в звании и ещё хотят что-то предложить по его подразделению, но я не в курсе, что. Там сам нарком что-то задумал и только вскользь намекнул. Есть и ещё причины, почему сейчас трогать Сергея себе дороже. Просто поверь на слово. Да и не хочу я ему вредить, он действительно изменился и стал серьёзнее.
— Смотри сам, сын, и решай сам. Ты прекрасно знаешь моё мнение, и не мне тебе рассказывать, что и как нужно делать. Сейчас ты лучше меня знаешь, как убрать человека с глаз долой. А с твоими возможностями сделать это можно самыми разными способами, притом так, что на тебя никто в принципе подумать не сможет. Поэтому я считаю, что тебе нужно его убирать, не думая о родстве. Если решишь иначе, только сам будешь виноват, случись отвечать за его дела.
— Да понял я тебя и ещё раз повторю: он изменился. Пока точно трогать его не буду и понаблюдаю за его поведением, если почувствую, что из-за него будут проблемы, тогда и подумаю, как с ним быть. И вообще, пока он в ЗОВО, он не сможет мне навредить, а если у меня получится перевести его подразделение в другие структуры, так мне от него и вовсе неприятностей ждать не придётся. Он будет уже не моей головной болью.
— Тогда хотя бы с этим переводом не тяни, а то что-то неспокойно у меня на душе
— Хорошо, постараюсь ускорить…
Конец интерлюдии
В гостинице, валяясь на кровати, я откровенно бездельничал и прокручивал в мыслях раз за разом детали свидания, сам себе поднимая этим настроение. Все-таки девушке я тоже не безразличен иначе мне не позволили бы ничего лишнего. Потому что сейчас я понимаю, что и смущение было больше нарочитым, чисто чтобы было, и поплыла она на удивление быстро. В общем, все у меня в этом плане замечательно.
С этой последней мыслью я неожиданно и задремал, а как провалился чуть глубже в сон, так сразу и обнаружил себя снова висящим облачком над кроватью со спящим телом.
В этот раз паниковать и суетиться не стал. Наоборот, появилось желание научиться управлять этой фишкой, ведь это ж какие возможности могут появиться.
Почему-то первым делом захотелось проверить, смогу ли я увидеть пустоты в стенах, и если да, то получится ли у меня искать тайники в старинных зданиях. Даже хмыкнул про себя, когда осознал это желание, подумав при этом: «хомячество, оно неистребимо».
Пустоты я находил вообще без проблем, проверил это на вентиляции, кстати, интересно устроенной. Похоже, делали её из расчёта использовать не только с непосредственной целью, но и для прослушки помещений тоже. Правда, судя по всему, не пользовались этим уже давно, по крайней мере я сделал такой вывод, увидев густую паутину, затянувшую потайные комнаты, похожие на пеналы. Не факт, что персонал гостиницы вообще знает обо всем этом. Но это не моё дело.
Здание было ещё дореволюционной постройки, и интересовало оно меня в другом плане. Очень уж разыгравшееся воображение настроило меня на нужный лад, и мне край как захотелось найти заныканные сокровища. Поэтому направился я в своем бестелесном облике сначала в сторону чердака, рассудив, что тайник разумно устраивать либо там, либо в подвале дома.