— А, Егор Игоревич! — просиял он, вскакивая. — Рад вас видеть в нашем помещении! Занимайте стул!
Я пожал гладкую, словно пластиковую руку, аккуратно поставил на пол рюкзачок. Внутри спрятаны не только документы, набор инструментов, смена одежды и черно-белый плюшевый пингвин, которого дочь вручила мне снова, а еще и Котик, наглухо отказавшийся отпускать меня одного.
Как все понял — неясно, но вцепился всеми шестью лапами мне в ногу и принялся истошно орать. Замолк, только когда я торжественно пообещал взять его с собой и приглашающе открыл рюкзак.
— Извещал же я вас, что вы к нам еще заглянете, — продолжалболтать дядечка. — Готовы завербоваться повторно?
— Ага, — буркнул я.
Настроение после вчерашней ссоры с Юлей было паршивым, да еще и мама приболела, как по заказу.
— Так, сейчас, — дядечка наклонил голову так, что стала видна круглая блестящая лысинка в окружениимаслянистых волос, и защелкал клавишами древнего ноутбука. — Просмотрим ваши достижения… Браслет, я вижу, вы не потеряли.
Браслет-классификатор я получил во время прошлого визита в Гегемонию, и так к нему привык, что не стал снимать, когда вернулся. Люди без таких же браслетов видеть его не могли, он ничего не весил, не мешал, активности не проявлял, и я в какой-то момент просто забыл об этой штуке.
Но сейчас классификатор вспыхнул, над ним появилась бордовая пятерка, знак того, что у меня сейчас пятый класс, ниже общее количество опыта, чуть больше десяти тысяч, и пять колонок, по которым видно, как этот опыт распределен по разным навыкам: сила, меткость, выносливость, скорость, знание оружия — все, что нужно солдату. К цифрам добавились мелкие значки — символы того, что я в запасе, к какой части принадлежал и прочая требуховина.
— У нас есть для вас хорошее, очень замечательное предположение, то есть предложение, — заявил дядечка. — Мы готовы взять, но с учетом опыта, на место десятника. Срок — пять месяцев земного времени, оплата — шестьдесят тысяч долларов.
По деньгам отлично, хватит не только на операцию, но и на то, чтобы мои девчонки жили безбедно.
— Нет, — сказал я.
Представитель ООО «Гегемония» улыбнулся как очень белозубая и невероятно удивленная акула.
— То есть как?
— А вот так, — отрезал я. — Десятником быть — дело дурное, гонять всяких идиотов. Нафиг надо.
Я слишком хорошо помнил, как мучился с нами Йухиро, сколько всего ему приходилось делать, что на линкоре, что после того, как мы высадились на Бриа и ввязались в войну, и совершенно не хотел заниматься тем же самым — нет, спасибо. Простым бойцом куда проще — отвечаешь только за себя, делаешь то, что говорят, ешь, спишь и стреляешь.
Дядечка улыбнулся еще раз.
— Очень сожалею, но других возможностей у нас нет. Зайдите через месяц-два. Возможно, тогда что-то будет нарисовываться.
Через месяц-два? Деньги нужны сейчас!
— Да не может быть, чтобы во всей вашей сраной Гегемонии не нужен был обычный солдат? — выпалил я, борясь с желанием врезать этому офисному планктону промеж глаз. — Сколько у вас этих линкоров? Не хочу я никем командовать и не гожусь для этого! Не умею!
И то правда, мне под начало никого давать нельзя — мигом теряюсь.
Дядечка развел руками, и на мгновение замер, точно вовсе перестал дышать, мне даже показалось, что по нему пробежала волна помехи, как по телевизионному изображению. Когда он снова заговорил, то голос его изменился, стал ниже, в нем появились вкрадчивые нотки:
— Егор Игоревич, вы же не знаете, что это такое — быть десятником? Новые навыки. Память, хитрость, ориентация, лидерство и знание стратегии.
Я хмыкнул — обычной пятерки мне вполне хватало.
— И опыт, опыт теперь можно обретать за счет тех, кто у вас есть в подчинении, — улыбался он точно коммивояжер, впаривающий олуху самый лучший во вселенной перочинный нож. — Не только своими деяниями, но и деяниями разумных под вашим командованием вы будете его накапливать. Новые уровни будете получать намного быстрее.
— И что?
— Это же хорошо! Новые уровни! Гражданство Гегемонии.
— В жопу гражданство, — отрезал я. — Я не собираюсь покидать родную планету. Солдаты вам нужны или нет?
— Только десятники. Или через месяц-два…
Вот твою же мать, и что делать? Неужели брать на себя командирскую обузу? Утирать сопли новобранцам, получать люлей за неисполнение приказов, озвученных вышестоящими идиотами или психами?
Не хочу я бытьдесятником, не хочу никем командовать! Но что делать? Придется!
— Ладно, — проворчал я. — Только не на «Гнев Гегемонии», а на другой линкор!