В одной прекрасное апрельское утро, правда дождливое, Юля побежала в магазин. Как всегда к десяти. Но вернулась с полдороги, обнаружив, что ботинки печально скуксились, когда она пару раз вынужденно пробежала по лужам. С трудом дошлёпала до дома, боясь, как бы не увидел кто. Поднялась на свой этаж и тихонько открыла входную дверь, уповая лишь на то, что бабушка смотрит телевизор, привычно включив громкость на всю мощь. И только сняв обувку, каши просящую, услышала не телевизор, а негромкий разговор. Поразившись: бабушка с кем-то говорит?! - Юля осторожно подошла к шторам, над всегда открытой дверью в зал, и заглянула в просвет между ними.
Взгляд прикипел сначала к нескольким пачкам, перевитым банковской лентой. Они выстроились, как кубики, на столе перед бабушкой. Юля смотрела на них бессмысленно, потому что не понимала... Из оглушённости её вывел незнакомый женский голос, который начал объяснять бабушке, благодаря какой политике банка та получила такую выгоду, а потому не хочет ли почтенная клиентка опробовать с этими деньгами ещё один, лучший на сегодня вклад в валюте... Больше Юля не слушала. Она шагнула из-за штор в зал, швырнула на диван пустые сумки и сухо сказала:
- Да, она опробует. Но сначала наймёт себе сиделку. Денег, судя по всему, на это дело хватает.
И развернулась. В полной тишине прошла прихожую, хлопнула дверью и начала спускаться по лестницам. Потрясение было таким, что не чувствовала ничего... Перед глазами - только дверь с номером родительской квартиры... Затошнило, когда перед глазами же поехало, как будто перед ними подвесили стёкла с призрачно плывущим отражением хорошо знакомых мест, и каждое стекло одно за другим неспешно пропадало, словно испаряясь... И чуть не споткнулась, когда хотела опустить ногу в хлюпающем ботинке на нижнюю ступень, а ступеней-то впереди не оказалось. Оказалась та самая дверь в родительскую квартиру, которую она видела перед внутренним взглядом. А ведь чтобы дойти до неё, надо было выйти из бабушкиного подъезда, пройти ещё два до своего, подняться...
2.
Молчание прервал Макс, рассеянно глядя в окно, на пролетающие улицы.
- А такое бывает? Ну... Бац - и способность вдруг?
- Юля перенесла, как сейчас модно говорить, шок, - сказал Влад. - У многих личностей дар или способности часто открываются после такого потрясения, как было у неё, или из внезапного страха. Самый известный пример - Ванга.
- И что? - настаивал Макс. - Бабуля согласилась на сиделку? А почему она сразу не захотела нанять её? В чём фишка?
- Ну, насколько я понял... С чужим человеком надо сдерживаться, выглядеть, ну, хотя бы вежливой, - ответил Влад. - А бабуля явно не хотела держать себя в рамках. При близком-то человеке орать от души можно было. Юля, я правильно понял?
- Да, всё так, - вздохнула девушка. - На сиделку она не просто согласилась, а пришлось согласиться. Я просто ушла из дома к подруге, а то такой прессинг начался. И родители бабушке сказали, что я не оставила им адреса. Вообще-то, я так и сделала. Иришка живёт на другом конце города. Только доехать - часа полтора с пересадками... Много чего было.
Подруга потеряла её из виду, едва Юля начала ухаживать за бабушкой, а ведь были закадычными, даже поступали вместе в университет, правда, на разные факультеты. В первый же "вольный" вечер Юля позвонила ей, а Иришка взяла да приехала. Подружке хватило получаса, чтобы разобраться во всём и увезти к себе. После того как её старшие братья, повзрослев, остепенились и разъехались, трёхкомнатная квартира стала слишком пустой. Иришкины родители подругу дочери встретили с радостью. Недели две Юля приходила в себя, а потом мама Иришки предложила устроиться на работу: соседка по лестничной площадке искала продавцов в торговый павильон. Договорились на временную работу - в сентябре Юля хотела вернуться в университет. Юля начала работать, но не продавцом, а на подхвате - приносить товар, расставлять по полкам... Но раз в неделю она вместе с подругой бегала в центр занятости - подыскать такую работу, чтобы можно было и учиться, и обеспечивать себя. Домой возвращаться не хотелось, как не хотелось принимать от родителей деньги. Бзик такой странный появился. Желание абсолютной независимости.
А в конце июля, месяц назад, её увидел Алексеич и объяснил, что этот бзик - ненормально. Отторжение от родителей в будущем станет тягостным. И надо пересилить себя, чтобы потом ни о чём не сожалеть. Юля вернулась в семью. Может, так совпало, может, так захотела вселенная (хихикала подружка), но бабушка к этому времени уехала в другой город, к дальним родственникам.
- А как тебя нашли? - с любопытством спросила Юля у Макса. - И кто такая Тася?
- Моя жена, - не оборачиваясь, сказал Влад.
- Ага, только сначала она не была твоей женой, - уточнил Макс. - Она прям на улице вычислила, что у меня есть паранормальные способности, а Влад подошёл. Только вот кто так подходит? Юль, вот представляешь? Подходит вот этот Влад ко мне - и зырк глазами по сторонам! Я сразу понял, что здесь что-то не то, а он мне так тихо говорит: "Хочешь денег?" А потом как оглядится и как спросит: "Тебя как звать?" А я ему - фигу тебе, а не имя, и говорю: "Михаил". А он: "Я, говорит, частный детектив. - И предъявляет ксиву - фальшивую, конечно. И говорит тихонько: - Приходи, Михаил, вечером на вокзал. А пока... Видишь кассу банковскую? Вот там и проверишь мои деньги!" А сам глядит такими глазами, что я сразу понял, что он всё про моё имя понял. А Тася стоит рядом с ним - и глаза у неё такие... - Макс показал, какие, вытаращив свои. - Жуть! Меня сразу просканировала! И всё про меня поняла!
Юля не выдержала, хоть и крепилась с начала рассказа, - расхохоталась, представив воочию всю сценку. Судя по дрожащим плечам Влада, он тоже смеялся.
- Нечего смеяться, - самодовольно сказал Макс. - Знаешь, как я распсиховался? Подходит, суёт "куклу" с деньгами и говорит: мне напарник на ночь нужен. А я смотрю на деньги и думаю: это ж какие ему деньги нужны, если он ещё и за грабёж такие платит?
Хохоча так, что слёзы выступили, Юля полезла за носовым платочком. Тем временем, сообразив, что напарница очень смешлива, Макс радостно принялся за анекдоты. Долго рассказывать не сумел. Сам ржал так, что уже не рассказ получался, а заикание. Смех Юли был настолько заразителен, что скоро оба смеялись в голос. А когда приступ смеха затих, оба долго вздыхали, поглядывая друг на друга и фыркая.
- А куда мы едем? - успокоившись, спросила Юля.
- Первый адрес - пригород же, неподалёку от Алексеичева поместья, - отозвался Влад. - Потом - в центр города, а там дальше - дом рядом с парком ЦПКиО.
- А как работаем? - поинтересовался Макс.
- Пока только анализ. Сначала смотрю я, потом - вы.
- Вдвоём? - удивился парень.
- Взявшись за руки, - подтвердил Влад. - И очень крепко. Алексеич уже убедился, что дело связано с пространствами, а значит, будем очень осторожны. Если что - и я возьму её за руку. Но сейчас вы - вдвоём. Юля пока двоих вести не сможет. Юля, поняла насчёт "взявшись за руки"?
- Да.
Проехали где-то с полчаса, прежде чем нашли нужный дом. Юля, ожидавшая увидеть громадное здание, очень удивилась при виде приземистого дома, возможно, на две семьи, уютно прятавшегося в кусты сирени и рябины. С одной стороны его даже украшало какое-то развесистое растение, покрывалом тёмной зелени заползшее на крышу. Влад остановил машину у крыльца и предупредил своих пассажиров:
- В дом не заходим. Хозяева знают, что мы подъедем, - выйдут показать место.
И пошёл к крыльцу, где позвонил в дверь.
Открыв дверцы, они сидели на месте, и Юля с любопытством осматривалась. Да, впечатление полное: дом расположился на краю сада - и это такая красота! Яблоневые ветви гнутся под весом подрумяненных кругляшей, а вон, чуть дальше, даже груша видна с подпорками. Ветви августовской рябины тоже тяжко склонились под весом пока ещё жёлтых ягод. Знаешь, что горьковатая, но всё равно хочется в рот засунуть ягодку-другую.