– Ты о ком? – спросил Бахрушин, решив сделать вид, что не понял. – У тебя в отделе, насколько я знаю, особенно в последнее время, все ретивыми стали. Шустрят, брат, шустрят.
– Да, как говорится, еще не вынесли тело, а уже все за дело. Каждый мнит себя на моем месте. Думают, кто первым выслужится, того и поставят, – вздохнул полковник Володин. – Ну да бог с ними. Уйду, вот увидишь, мигом перегрызутся. Я бы на месте начальства кого-нибудь со стороны поставил. Или вот еще вариант – объединить наши два отдела. А ты начальником станешь.
– Володин, – покачал головой Бахрушин, – ты что, только с этим ко мне пришел?
– Да нет, еще вот кофе попить, – сказал Володин, похоже прикидывая, с чего начать.
– Давай выкладывай, не тяни, а то дел невпроворот, – поторопил его Бахрушин, которому до встречи с Комбатом еще нужно было кое-что проверить.
– Деловой… Не умеешь ты отдыхать, снимать напряжение, – как ни в чем не бывало, будто проверяя коллегу на выдержку, продолжал тянуть время Володин. – Вот я в молодости стресс только сексом снимал. Ну а как секс кончился, я теперь, если чувствую, что надо снять напряжение, к внукам еду или их к себе приглашаю. Это же такое счастье – внуки. Детей же растить, воспитывать нужно было. А внуков можно просто любить.
Бахрушин слушал его с легкой улыбкой на губах. А Володин, обнаружив, что собеседник из себя выходить не собирается, снял очки, сосредоточился и наконец заговорил о том, ради чего пришел:
– Проблема наклевывается. Нехорошая. Связанная с убийством. Даже двумя убийствами. Убили, похоже, ради того, чтобы добыть какие-то документы, списки некоего тайного общества, у которого есть выход на один из иностранных банков. А может, и не на один. Сам я этим делом заниматься не собираюсь. Времени и сил нет. А сотрудники у меня, сам видишь, заняты только тем, чтобы выслужиться. Возьмешься?
– Ты, значит, с внуками будешь снимать стресс, а мне дело убойное расследуй? – покачал головой полковник Бахрушин, интуитивно чувствуя, что анонимка, с которой снял копию старший лейтенант Кориков, и проблема, о которой сейчас ведет речь полковник Володин, связаны между собой.
Будто в подтверждение его мыслей, Володин сообщил:
– Был анонимный сигнал. Чушь, конечно, никаких конкретных фамилий. Но не исключаю, что эти дела как-то между собою связаны. Там вроде как что-то наподобие пирамиды построено. Влиятельные люди, взносы и так далее. Мне это бредом показалось. Знаешь, иногда какой-нибудь придурок фильмов насмотрится, вообразит себя героем и давай серьезные организации письмами забрасывать. Но вот теперь, как мне надежные люди сообщили, дело принимает серьезный оборот. Похоже, в той анонимке какой-то процент правды был. Я тебе все рассказывать не буду. Сам знаешь, и у нас здесь повсюду уши. Ты вот это почитай, – Володин достал из внутреннего кармана пиджака несколько исписанных аккуратным почерком листочков. – Здесь мои размышления, расчеты. Пользуйся. Да, начальство в курсе, что я тебе это дело перебросил.
Володин встал из-за стола, пожал руку Бахрушину и направился к двери.
Бахрушин, развернув листочки, только покачал головой. Все знали, что полковник Володин – великий мастер схем и таблиц. Каждое новое дело он сначала переводил в ему одному понятную знаковую систему. Володин полагал, что, если дело дутое, схема его повалит как карточный домик, а если серьезное, благодаря схеме можно будет выявить ключевые звенья.
К сожалению, внимательно изучить суть дела, изложенную в схемах с комментариями, Бахрушин не успевал. Ему нужно было ехать на встречу с Комбатом.
Пока что у Бахрушина не было четкого плана, как будет действовать Комбат. Им еще предстояло вместе изучить схему, которую составил Володин, и продумать, как включить в работу ретивого старлея Корикова. У Бахрушина было достаточно агентов разного уровня, но для этого дела ему нужен был человек надежный во всех отношениях. Не только физически и психически выносливый, но, главное, способный в любой ситуации мыслить трезво и быстро принимать решения.
Если такая тайная организация существует, то действовать нужно осторожно, чтобы, охотясь за мелкими рыбешками, не спугнуть крупную рыбу. Если дело обстоит так, как доложил старлей Кориков, то пирамида будет посерьезнее, чем МММ. Ничто так прочно не связывает людей, как общая тайна и общее преступление.
Где находится квартира, куда должен был подъехать Комбат, Бахрушин не сообщал даже своему водителю, который обычно высаживал его за квартал от нужного дома.
Подходя к подъезду, полковник глянул на незанавешенное окно кухни. Если бы Комбат уже был на месте, он обязательно задернул бы клетчатые занавески – это был их тайный условный знак.