Черри. Вот вам моя рука! Обещайте сегодня на мне жениться, и вы получите две тысячи фунтов.
Арчер. Сколько?!
Черри. Две тысячи фунтов. Я получила их на хранение. Скиньте свою ливрею, а я пойду за священником.
Арчер. Что?! За священником?!
Черри. Вы колеблетесь?
Арчер. Я? Нет, но… Две тысячи, говоришь?
Черри. И еще кое-что в придачу.
Арчер (тихо). Что мне сказать, черт побери? — Послушай, дитя мое, зачем тебе еще отдавать деньги, когда я могу доставить тебе столько радости, не лишая тебя состояния.
Черри. Значит, вы не хотите на мне жениться?
Арчер. Я бы рад, но…
Черри. Ага, вот вы и попались, сударь! Неужели вы думаете, я способна поверить, будто джентльмен, который унизился до того, что надел ливрею, откажется на подобных условиях от двух тысяч фунтов? Не на таковскую напали! Впрочем, надеюсь, вы меня простите, ведь все это я придумала лишь затем, чтобы узнать, стоите ли вы уважения. (Хочет уйти.)
Арчер (тихо). Сто чертей, она меня перехитрила! — Постой! У тебя и вправду есть две тысячи фунтов?
Черри. У каждого свои секреты, сударь. Когда вы соблаговолите стать откровенней, я тоже не будут скрытничать. И поверьте — мои тайны стоят ваших! Не бойтесь меня — ни одного вашего секрета я не употреблю вам во зло. Остерегайтесь только моего отца. (Уходит.)
Арчер. Ну и ну! Кажется, в этой гостинице нас ждет не меньше приключений, чем было у Дон-Кихота. Подумать только — две тысячи фунтов! Если б девчонка пообещала отправиться на тот свет в тот самый момент, когда я промотаю последнюю монету, ей-богу, на ней стоило бы жениться! Но деньги, чего доброго, испарятся через годик-другой, а жена проживет Мафусаилов век[49]… К тому же она дочь трактирщика. Да-да — вот в чем загвоздка! Гордость не позволяет!
(Уходит.)
Действие третье
СЦЕНА ПЕРВАЯ
Галерея в доме леди Баунтифул.
Входят миссис Саллен и Доринда.
Миссис Саллен. Ха-ха-ха! Дай, я тебя обниму, душена! Вот когда мы стали подругами: раз ты открыла мне свои секреты, ты будешь верно хранить мои. Теперь от тебя будет прок: я смогу говорить с тобой о любви.
Доринда. Значит, по-вашему, я столь не властна над собой, что способна влюбиться с первого взгляда?
Миссис Саллен. К чему хитрить! Ты только все испортишь. Разве мы с тобой не друзья и не можем поговорить друг с другом начистоту, как мужчина с мужчиной? Даю голову на отсечение, что наш джентльмен тут же поспешил к своему наперснику и поведал ему о своей любви. Он выпил за твое здоровье и, сравнивая тебя с целым легионом ангелов, принялся расхваливать твои глаза, губы, шею, твою стройность и осанку, словом, расписал все наилучшим образом, чтобы пуще разжечь свою страсть.
Доринда. Помогите, сестрица, мне худо!
Миссис Саллен. Ну вот, уже и занемогла! Принимайся-ка за дело, малютка, смущенно откашляйся… вот так… И признайся, понравился ли тебе тот джентльмен, которого мы видели в церкви?
Доринда. Он недурен.
Миссис Саллен. Недурен! Да он — сам Нарцис, полубог, неземное видение!
Доринда. Ах, сестрица, мне невмоготу!
Миссис Саллен. Не попросить ли у твоей матушки примочку от головной боли, детка, и не приложить ли ее к твоим пяточкам? Или, может, поискать лекарства у джентльмена? Распусти-ка лучше корсет и открой мне всю душу. Красивый мужчина, красивый, ничего не скажешь! Я его приметила, едва он вошел в церковь.
Доринда. Я тоже, сестрица. Мне даже почудилось, будто от него исходит какое-то сияние.
Миссис Саллен. Вот это разговор! Так и продолжай!
Доринда. Сколько скромного достоинства! Он не старается привлечь к себе внимание искусственными позами, не бросает заученных взглядов, все в нем так естественно…
49