КАНДИДАТ. Простите, я тут подумал – вот, если губернаторский срок 4 года, то за примерное поведение его могут скостить?.. в смысле, увеличить... извините, я забыл, что хотел... А где здесь туалет?
РЕЖИССЕР. Как сказал классик: «Вам - везде». Идемте.
Уводит Кандидата. А на приборе тем временем, начинает мигать какая-то лампочка.
ЛЕША. Смотрите, лампочка загорелась.
КАМИЛЬ. Так это губернатор. Звонит кому-то по вертушке
ЛЕША. И что делать?
КАМИЛЬ. А дай я поговорю.
ЛЕША. Ты чего, не надо... пьяный...
Но Камиль уже нажал на кнопку.
КАМИЛЬ. Алло!
ГОЛОС (принадлежащий губернатору Емельянову). Егор Степанович?
КАМИЛЬ. Нет, это Камиль Шамильевич. Чего ты дергаешься? Людей беспокоишь в такое время.
ГОЛОС. Как?.. это вы... а-а-а... я дал указание убрать кордоны.
КАМИЛЬ. Я в курсе. Знаешь, мы тут подумали, – снял бы ты свою кандидатуру. А работу мы тебе найдем. А?
Пауза. Все присутствующие в шоке.
ГОЛОС. Нет, это исключено. Что это за давление?
КАМИЛЬ. Ну, нет так нет. Демократию еще никто не отменял. Да, и приступай к севу зерновых.
ГОЛОС. Что?
КАМИЛЬ. Да шучу я, расслабься. (Нажимает на кнопку).
ФЕДЯ (который успел вернуться и слышал окончание разговора; сейчас он стоит, разведя руки с зажатыми в них туго набитыми косяками). Ну, ребята, я с вас офигеваю!
[ 33 ]
Титр: «День шестой. 21.33. За кулисами концерта».
Очень сосредоточенный Федя звонит кому-то по мобильному.
ФЕДЯ. Алло, кто это? Костя, ты? Значит, въезжай быстро – Емельянову кирдык... чё, ты уже в курсе? Ох, ты ж, елки! Позвони всем, пусть даже не пытаются за него голосовать... я тебе отвечаю, мы здесь все под колпапом... под полкапом... короче, давай.
Появляется взъерошенный Саша, с изумлением, рассматривающий остаток косяка.
САША. Федор, простите, вот мы с вами что-то такое покурили, и теперь я последние десять минут только вдыхаю и вообще не выдыхаю. Это так надо?
ФЕДЯ. Да расслабься, все в порядке. (Хлопнул его по спине).
САША. Ой, выдохнул. Теперь вдохнуть не могу. Какая прелесть! (Побрел на сцену).
ФЕДЯ. Алло, Виктор Сергеевич? Да, я. Слушай внимательно, вот то, что ты раз в месяц наверх заносишь, да?.. ты погоди заносить... А потому, что там в понедельник уже другие люди будут... Я отвечаю. Да, и ты это... короче, приступай к севу зерновых...Ну, типа шутка.
С другой стороны сцены Аня, Нонна и Вика пьют зеленый портвейн.
ВИКА (агрессивно). Думаете, я буду рассказывать, что трудно удержаться, когда сегодня Монте-Карло, а завтра норковая шуба, а на самом деле я до сих пор люблю своего одноклассника, который работает в какой-нибудь больнице, но у него жена и трое детей? Фиг вам. Я Эму люблю. Он знаете какой хороший?
АНЯ (задумчиво). А в какой больнице?
ВИКА (удивилась). В Первой градской.
АНЯ. А зовут как?
ВИКА. Костя. (Плачет.)
НОННА. Плачет.
АНЯ. А у меня тоже есть одноклассник, очень хорошо зарабатывает. Замуж меня звал.
ВИКА. А чего не пошла?
АНЯ. Пошла. Развелись пять лет назад. Сразу бросил пить и начал хорошо зарабатывать. Я вот думаю, может, все-таки дура? Нон, как ты думаешь, я дура?
НОННА (отмахнулась). Да дура ты, дура, успокойся.
ВИКА. Ой, девчонки, а идемте на корму – покричим.
НОННА. Какая мысль! Анька, пошли, не стесняйся.
АНЯ. Я не стесняюсь, я сплю.
Леша сидит с бутылкой портвейна в руке и сосредоточенно разглядывает радиостанцию. Мимо бредет Камиль – уже без пиджака.
КАМИЛЬ. Господи, зачем? Зачем я это сделал?
ЛЕША (забеспокоился). Кам, что случилось? Что «зачем»?
КАМИЛЬ. Зачем я пять дней не пил? Кому это было нужно?.. (Садится за стол). Ты анаши не хочешь?
ЛЕША. Откуда у тебя?
КАМИЛЬ. Я у Феди конфисковал. Брикет, килограмм пятнадцать.
ЛЕША (ужаснулся). Пятнадцать кило анаши?! За это же лет десять могут дать.
КАМИЛЬ. Кому? Мне, полковнику ФСБ? Ладно, не боись, я так спрятал – никто не найдет.