Любопытно, что в маленькой трагедии «Моцарт и Сальери» (написана в 1830 г.) Бомарше у Пушкина дает Сальери, по свидетельству самого Сальери, совершенно иной совет (сц. II, строки 31–35):
Некоторые комментаторы упоминают другого Тиссо, совершенно не подходящего в этом контексте, — Пьера Франсуа (1768–1854), автора «Описания войн эпохи Революции вплоть до 1815» (Париж, 1820) и «О латинской поэзии» (Париж, 1821).
5 скептического Беля. Пьер Бейль (1647–1706), французский философ.
Что именно прочел из него Онегин? Возможно, изумительно циничное и неточное изложение, с малопристойными примечаниями, истории Абеляра (ум. 1142) и Элоизы (ум. 1163) в «Историческом и критическом словаре» (Роттердам, 1697; у Пушкина было издание А. Ж. К. Бешо, 1820–24, 16 томов).
6 творенья Фонтенеля. Бернар ле Бовье де Фонтенель (1657–1757), новое издание полного собрания сочинений в 3 томах которого появилось в Париже в 1818 г., мог привлечь Онегина своими «Разговорами о множестве миров» (1686) или, еще скорее, «Рассуждением о терпении» (1687).
Но более вероятно предположить, не забывая тень Ленского и тот беспечный разговор о радостях сельской жизни, который происходит в главе Третьей, I–II, что Онегин выбрал «Пасторальные стихотворения, с приложением трактата о природе эклоги» (1688). Лучшим произведением Фонтенеля остаются, однако, «Диалоги мертвых» (1683), где сквозь поверхностное остроумие и жесткие рационалистические схемы того времени пробивается сильная и ясная мысль.
7–8 Среди русских поэтических произведений, увидевших свет в конце 1824 и начале 1825 г., особо отмечались тогдашней критикой: сборник стихотворений Жуковского; «Бахчисарайский фонтан» Пушкина; отрывки из «Горя от ума» Грибоедова (в «Русской Талии»; см. коммент. к главе Первой, XXI, 5–14).
Кроме того, были хорошие отзывы о «Думах» Рылеева и о стихотворениях Пушкина, Баратынского, Кюхельбекера, Дельвига, Языкова и Козлова в различных журналах.
В литературном альманахе Дельвига «Северные цветы на 1825 год», вышедшем в свет к Рождеству 1824 г., Онегин мог обнаружить фрагмент в четыре строфы (глава Вторая, VII–X), описывающий чистую душу юного идеалиста, чья жизнь была оборвана его рукой четыре года назад (14 янв. 1821 г.).
В последнюю неделю февраля 1825 г., приобретя главу Первую, он, улыбаясь, — не то снисходительно, не то с ностальгией — прочел бы о себе, Каверине, Чаадаеве, Катенине и Истоминой, когда старинный его приятель принимается любовно вспоминать свою безалаберную юную жизнь в 1819–20 гг.
Примерно в ту же пору (начало 1825 г.) он мог бы найти в трех первых номерах «Сына Отечества» за тот год ядовитую критику Булгарина, разбирающего тома X и XI карамзинской «Истории государства Российского» (Булгарин считал, что Карамзин несправедливо изображает царя Бориса Годунова злодеем).
9 альманахи, и журналы. Основными литературными журналами и сборниками, которые именовались альманахами (отличаясь от журналов главным образом тем, что выходили нерегулярно, иногда в качестве «ежегодников», имеющих сходство с антологиями карманного формата), в 1824–25 гг. были «Мнемозина» (изд. Одоевский и Кюхельбекер), «Северные цветы» Дельвига, булгаринское театральное обозрение «Русская Талия» и др. Альманах, который сейчас у меня в руках, — «Полярная звезда», «карманная книжка на 1824-й год для любительниц и любителей российской словесности, изданная А. Бестужевым и К. Рылеевым, С.-Петербург, 322 страницы, с иллюстрациями».
Понятие «альманах», как оно употреблялось в России, обозначая более или менее регулярно выходящие сборники новых литературных произведений, стало общепринятым с выходом в 1796 г. альманаха «Аониды», изданного Карамзиным в подражание знаменитому французскому «Almanach des Muses», который выходил с 1764 по 1833 г. и представлял собой «recueil» <«сборник»> тут же всеми забываемых (хотя было и несколько выдержавших испытание временем) стихотворений.