"Смысл" (ratio) также сказывается многими способами. Есть ratio в значении "разум", есть ratio в значении "расчет", есть ratio в значении "причина", по примеру "происхождения", и есть ratio, которое дается в описаниях или определениях. И так как наивысшие роды рода не имеют, индивиды же не различаются никаким субстанциальным отличием, а определение дается на основании рода и отличительного признака, то невозможно отыскать никакого определения ни наивысших родов, ни индивидов. Однако определения подчиненных родов могут существовать, ибо они обладают и родом и отличительными признаками. То же, чему невозможно дать определение, различается лишь описаниями. А описание есть то, что обозначает какую-либо вещь посредством какой-либо неотъемлемой особенности. Итак, есть или определение, или описание, и оба обозначают смысл (ratio) субстанции. Поэтому когда Аристотель сказал о смысле (ratio) субстанции, то он включил и описание и определение.
Из зквивокального одно является таковым вследствие случая, другое - по договоренности. "Вследствие случая" - как, например, Александр, сын Приама, и Александр Великий. Ибо случайно вышло так, что они получили одно и то же имя. "По договоренности же" - все то, что [получило имя] по желанию людей. Из этого одно [получило имя] в силу сходства, как, например, человек нарисованный и человек живой, которые используются здесь Аристотелем в качестве примера; другое же согласно соразмерности (proportio), как, например, начало (principium), ибо начало есть для числа - единица (unitas), а для линии - точка. И говорится, что эта эквивокация - по соразмерности. Третье же эквивокальное - то, что происходит от чего-то одного, как, например, медицинский инструмент (medicinale ferramentum) и медицинское снадобье (medicinale pigmentum), ибо эта эквивокация происходит от одной медицины. А четвертое то, что относится к одному, например, если некто говорит: "движение полезно для здоровья", "еда полезна для здоровья", - это является эквивокальным, конечно же, потому, что относится к одному имени здоровья.
Почему же [Аристотель] трактует об эквивокальном прежде, чем об унивокальном? Потому что десять предикаментов, хотя и различаются определениями, называются одним именем сказуемого (praedicatio). В самом деле, мы всех их называем предикаментами; сами же предикаменты есть роды вещей, поэтому сказываются о подлежащих [им] вещах унивокально. Ибо всякий род сказывается о своих собственных видах унивокально, а потому [Аристотель] более правильно трактует прежде об общем имени всех предикаментов, как если бы далее описывал, каким образом каждый из них сказывается о собственных видах. Если же (как было сказано) намерение его книги - [толковать] не о вещах, но об именах, то почему он говорит об эквивокальном, а не об эквивокации? Ведь эквивокальными являются вещи, эквивокация же - слово. Это так потому, что само имя не содержит в себе ничего от эквивокации, если не различаются вещи, о которых сказывается это слово. А потому отсюда следует: сама эквивокация выводит к субстанции, [так что] с самих [эквивокальных вещей] более достойно начинать.
Представляется, что существует и другой модус эквивокации, который Аристотель совершенно не принимал. Ибо, как говорят "нога (pes) человека", так же говорят и "шкот (pes) корабля", и "подножье (pes) горы", и прочее в том же роде, получающее имена посредством иносказания (translatio). Конечно, у иносказания нет ничего собственного. Поэтому не может быть эквивокального согласно иносказанию, если подлежащие вещи не называются собственными и неизменными именами. Таков их общий обзор. Но не всякое иносказание отделяется от эквивокации, а лишь такое, когда на вещи, имеющие установленное имя, для красоты переносится имя другой, уже названной вещи. Например, поскольку кого-то уже называют возницей, так же называют и кормчего; если кто-нибудь для красоты назовет того, кто является кормчим, возницей, то "возница" не будет являться эквивокальным именем, хотя бы оно и обозначало разное, то есть управляющего колесницей и кораблем. Но иногда вещь, не имеющая имени, берет имя от другой вещи. Тогда это иносказание удерживает свойство эквивокации, как, например, соответственно живому человеку имя человека сказывается о нарисованном. И достаточно об эквивокальном, далее речь пойдет об унивокальном.