Комментарий к роману "Евгений Онегин"

Каждый раз, когда по ходу ЕО упоминается какой-нибудь французский роман, Бродский послушно (хотя всегда расплывчато, как принято у русских комментаторов) ссылается на русский перевод. При этом он забывает, что Онегины и Ларины 1820 г. читали эти романы по-французски, а гротескными, варварскими, чудовищно топорными переложениями на русский пользовались только низшие классы.

12 рогоносец — обманутый муж; муж, которому наставили рога; encorné, cocu.

А. Лупус в комментарии к своему переводу ЕО на немецкий (1899, с. 60) цитирует забавную эпиграмму Лессинга:

Einmal wechselt im Jahr der Edelhirsch seine Geweihe.

Doch dein Mann, о Clarissa, der wechselt sie monatlich vielmals.[154]

Первое упоминание рогов как атрибута опозоренного мужа встречается, согласно К. Форбзу (в «Заметках и изысканиях» / С. Forbes, «Notes and Queries», 1st ser., II [1850], p. 90), в «Oneirocritica» Артемидора, жившего при римском императоре Адриане (117–138 гг. н. э.).

Вариант

10 Отвергнутый черновой вариант (2369, л. 8).

С повесами прошедший век…

ХIII, XIV

……………………………………
……………………………………
……………………………………

Эти строфы были опущены. В издании 1837 г. после строфы XII поставлены римские цифры и под ними три ряда точек.

ХIII

Черновой вариант (2369, л. 8–8 об.):

Как он умел вдовы смиренной
Привлечь благочестивый взор
И с нею скромный и смятенный
⁴ Начать краснея <разговор>,
Пленять неопытностью нежной
…… и верностью надежной
<Любви> которой <в мире> нет —
⁸ И пылкостью невинных лет!
Как он умел с любою дамой
О платонизме рассуждать
<И в куклы с дурочкой играть>.
¹² И вдруг нежданной эпиграммой
Ее смутить и наконец
Сорвать торжественный венец!

XIV

Черновой вариант (2369, л. 8, 7 об., 8 об.):

Так резвый баловень служанки
Анбара страж усатый кот
За мышью крадется с лежанки
⁴ Протянется, идет, идет
Полузажмурясь, <подступает>
Свернется в ком хвостом играет,
Расширит когти хитрых лап
⁸ И вдруг бедняжку цап-царап —
Так хищный волк томясь от глада
Выходит из глуши лесов
И рыщет близ беспечных псов
¹² Вокруг неопытного стада.
Всё спит — и вдруг свирепый вор
Ягненка мчит в дремучий бор.

14 …дремучий бор — В этом старинном словосочетании эпитет, произведенный от «дремать», передает образ чего-то угрюмого, непроходимого, заросшего лишайником.

XV

Бывало, он еще в постеле:
К нему записочки несут.
Что? Приглашенья? В самом деле,
⁴ Три дома на вечер зовут:
Там будет бал, там детский праздник.
Куда ж поскачет мой проказник?
С кого начнет он? Всё равно:
⁸ Везде поспеть немудрено.
Покамест в утреннем уборе,
Надев широкий боливар³,
Онегин едет на бульвар,
¹² И там гуляет на просторе,
Пока недремлющий брегет
Не прозвонит ему обед.

5 Там будет бал, там детский праздник. — «Там» не обязательно относится к одному из трех домов, означенных в предыдущем стихе. Далее добавятся еще два приглашения, итого пять, что и подсказывает правильное понимание.

5 …детский праздник. — Такие fêtes d'enfants упоминаются в романе Лермонтова «Княгиня Лиговская» (1836), гл. 5, где у матери главного героя «бывали детские вечера для маленькой дочери: на эти вечера съезжались и взрослые барышни и переспелые девы». Когда дети ложились спать, взрослые продолжали танцевать.

9—12 Ср. у Н. Ж. Л. Жильбера в Сатире II, «Моя апология» («Mon Apologie», 1778):

154

В год однажды рога олень благородный меняет, / Твой же супруг, о Кларисса, меняет их многажды в месяц (Перевод с нем. В. Н.)