Оленька ( хихикает ). Теть Кать, ну какой ухажер, «бой-френд» теперь называется. Темнота! ( Подходит к телефону и начинает звонить ). Вадик, привет! ( Разговаривает ).
Нюра . Господи, сколько можно болтать по телефону, и днем и ночью! ( Бросает пакеты на стол и яростно начинает разбирать овощи, картошка разлетается по полу ).
Екатерина Михайловна ( помогая собирать картошку ). Вот-вот, Нюрочка, а в своей квартире телефон будет – только ваш!
Оленька ( громко смеется ). Ага, общественное кухонное собрание постановило много не болтать! Звякну позже с мобильника. ( Кладет трубку и, поддав закатившуюся в коридор картофелину, заходит на кухню ).
Нюра ( поднимая картошку ). И ничего смешного тут нет, вот и звони по трубке. У нас трубок нет, мы люди простые, нам и так хорошо. ( Отворачивается к своему столу ).
Екатерина Михайловна . Оленька, ты слышала новость про квартиру?
Оленька ( подходит к соседке совсем близко ). Ой, теть Кать, неужели вы думаете, это возможно? Неужели нашелся человек, который позарился на нашу воронью слободку? ( Смеется ).На кухню заглядывает Петр. Видно, что он навеселе.
Петр . Нюрка, ну куда пропала? Жду, жду с магазина, а она уже здесь митингует на аукционе квартир!
Нюра ( сердито ). И нечего меня ждать. Чего ждешь – не получишь! Уже и так глаза залил. ( Уходит к телефону ).
Петр ( начинает паясничать, приплясывая, поет озорную частушку в сторону Оленьки ). Не страдайте, девки, дюже, придет осень – дадут мужа! ( Девушка смеется, а он подкрадывается к Екатерине Михайловне ). Ну что, мечтаем о квартирах? А в бомжи не хотите? Кинут нас, дураков, эти бизнесмены, и будем вместе на Московском вокзале ошиваться! ( Злорадно хихикает ).
Екатерина Михайловна . Петенька, бог с вами, что вы такое говорите! Не те времена теперь.
Нюра ( возвращается ). Петь, я им тоже говорю, куда мы из центра – в Красное село?Звонит телефон. Нюра и Оленька кидаются к телефону в коридор. Их опережает подошедший к столику Борис и снимает трубку.
Борис . Хеллоу. Кого? Олю? Конечно. ( Протягивает трубку Оленьке ). Вас, милая барышня.
Нюра ( беззвучно плюет в сторону ). Я же сказала, мне должны сейчас звонить из больницы.
Борис ( проходит на кухню к своему столу ). О чем спич, пипл?
Петр . Я говорю им, чтобы губы не раскатывали, будем все бомжами. Как пить дать будем!
Борис . То бишь, хомлесс! Бездомный по-английски. Хорошо, ничего не скажешь, заманчивая перспектива закончить свои дни на свалке человечества!
Екатерина Михайловна . Борис Иванович, вы же интеллигентный человек и понимаете, что не могут нас вот так взять обмануть и выставить на улицу!
Нюра . Могут-могут, и думать нечего. Знаем мы этих богатых, все бандиты! Глазом не моргнут, надуют и по миру пустят. Даже не сомневаюсь в этом!Все вместе начинают высказывать свое мнение, перебивая и стараясь перекричать друг друга. Оленька тоже кричит в трубку и смеется. Шум стоит неимоверный. На кухню вбегает молодая женщина, в руках у нее детская погремушка.
Люба ( с выражением испуга на лице ). Господи, что случилось? Я думала, не иначе пожар!
Ее никто не слышит, и она начинает греметь игрушкой. Все поворачиваются к ней, и галдеж обрушивается на вошедшую. Соседи опять хором стараются изложить ей проблему.
Оленька ( в трубку) . Вадик, ничего не слышу. Перезвоню. ( Пытается что-то сказать жильцам, но они увлечены дискуссией и не обращают на нее внимания. Она машет рукой ). Дурдом. Полнейший дурдом! ( Убегает ).
Явление третье
Та же кухня. Поздний вечер, тусклая лампочка освещает столы. Николай Степанович курит у окна. Входит Лера, моложавая красивая женщина. На ней элегантный черный шелковый халат-кимоно с красными драконами, явно не вписывающийся в интерьер обшарпанной коммунальной кухни.
Лера ( усталым голосом ). Добрый вечер, Николай Степанович. ( Ставит чайник на стол ). Вам тоже не спится?
Николай Степанович ( недовольно бурчит в ответ ). Добрый-добрый, Валерия Георгиевна, уснешь тут! Пришли, понимаете ли, и каждая сторона на свою половину тянет. Одни говорят – бомжом буду, другие – хоромы обещают. Тьфу им, разбередили душу! Жил себе спокойно, никого не трогал. И вот – на тебе!