Саржина перевела дух. Задумалась. И вдруг встрепенулась:
– Только я не поняла, как эта история может иметь отношение к убийству девочек? Думаете, сын Грачева отомстил им, что ли, за отца? Я уж и не знаю, что подумать!
– Им судьбу сломали, – сказал Петр. – С самого детства изуродовали душу. И в какой-то момент они, осознав всю вселенскую несправедливость по отношению к себе, выбрали себе свой собственный путь… Опасный.
– Так что они натворили?
– Так сразу и не расскажешь… – решила выручить Петра Женя. – Сотворили зло и заплатили за это своей жизнью. Как-то так…
– Так кто же их убил? Я ничего не поняла…
– Следствие еще не закончено, – уклончиво сказала Женя, понимая, что не имеет права говорить больше.
Она чувствовала себя опустошенной и уставшей. А еще ей было тяжело осознавать, что она растревожила пожилую женщину, заставив ее вспомнить прошлое.
– Мне очень жаль. И примите наши соболезнования.
В машине они с Петром долго молчали. Чувство вины накрыло их с головой.
– Знаете, Женечка, – наконец прервал молчание Петр, – мой брат адвокат. Он мне еще и не такие истории рассказывал. Но я всегда знал, что все то зло, в которое он погружался, делая свою работу, где-то далеко, нас лично не касается, что нельзя все принимать близко к сердцу. Надо жить полной жизнью, наслаждаться ею, смеяться, радоваться каждому дню… Но вот сейчас я почему-то чувствую свою причастность к этой трагедии, у меня нет сил этому сопротивляться. Как вы думаете, почему?
– Да потому что метель в сердце… Холодно.
– Знаете, Женя, я ведь нашел свою Наташу.
Женя от неожиданности притормозила, вцепилась в руль. Туман уже рассеялся, солнечные лучи начали пробиваться и золотить окна домов, мимо которых они проезжали.
– Когда?
– Вчера. Когда покупал сервиз. Представляете, так долго ее искал, а встретил случайно в торговом центре. Она шла с мужем и двумя детьми, глубоко беременная и вся светилась от счастья. Увидела меня, узнала и сразу же отвернулась, даже прибавила ходу…
– И как же теперь? Вы постараетесь ее забыть? – Она не знала, что нужно говорить в таких случаях, растерялась и теперь просто заполняла паузу дурацкими вопросами. – Петр!
Он пожал плечами и отвернулся к окну.