Поколебавшись еще долю секунды, он глубоко вздохнул. Сам того не сознавая, Свендсен напрягся, прежде чем его пальцы легонько постучали по темной поверхности двери.
Сжав связку ключей в кармане, он ждал в темном коридоре, затаив дыхание. Наверху послышалось тихое царапанье, потом — легкий топот. По полу пробежала мышь, и опять наступила тишина.
Свендсен снова постучал в дверь. Похожее на тоннель пространство отозвалось эхом. Но в комнате — ни шороха.
Посмотрев на ведущую вниз винтовую лестницу в конце коридора, Свендсен вытащил связку ключей. Первые два не подошли, но третий с тихим щелчком открыл замок.
Его пальцы осторожно нажали на ручку. Дверь открылась, чиркнув по ковру. Шофер долго стоял на пороге, всматриваясь в темноту. Лицо его покрылось испариной, руки в карманах сжались в кулаки. В глазах рябило.
Обоняние уловило тонкий приторный запах сладкого горошка. Нежилой дух, затрудняющий дыхание.
В темных глубинах зеркала на туалетном столике Свендсен увидел отражение комнаты, не похожей на все предыдущие. Вместо темных занавесок здесь был ярко-голубой атлас. Вместо мрачной мебели красного дерева — светлая, серебристо-серая.
Его поразила удивительная призрачность облика этой комнаты, которая казалась неземной; создавалось впечатление, что она существует в каком-то выдуманном мире и вот-вот растворится в сонном небытии, исчезнет в разверстой пасти бесконечного зеркала. Комната, которая жила прошлым и была наполнена шепотом воспоминаний.
Свендсен почуял странный запах тлена, который сдавил его горло и вызвал судорожное сердцебиение.
Он увидел слабо мерцающие занавески, глубокое кресло, большую кровать. Но, самое главное, он убедился, что в комнате наверху никого нет.
19
Позже в тот же день
Свендсен вздрогнул. Стряхнув оцепенение, он вошел в комнату, словно преодолевая сопротивление вязкого, как сироп, воздуха. Довольно долго он стоял, прислушиваясь. Безмолвное время сделалось почти осязаемым. Шофер несколько раз глубоко вздохнул. Дышать было трудно. Морщины в уголках его рта обозначились резче, глаза защипало от пота. Он словно угодил в вакуум.
Несколько раз судорожно проведя рукой по губам, Свендсен принялся бесшумно обыскивать комнату. Он заглянул в шкаф, за атласное кресло, за стулья. Везде все то же запустение, ощущение близкой угрозы, как возле омута. Воздух был неподвижен, но казалось, что коварная воронка совсем рядом.
Шофер то и дело поглядывал на часы. Его внимание привлекла круглая картина над спинетом, и с минуту он, будто зачарованный, рассматривал ее. Потом остановился около флакона духов на маленьком сером столике. Запах сладкого горошка здесь был острее, он словно затягивал в липкую паутину тлена.
Глубоко вздохнув, Свендсен попытался сбросить тонкие нити, которые словно липли к нему, мешая двигаться. Его сердце, казалось, не умещалось в груди и билось о ребра.
И вдруг он остановился как вкопанный. Прежде он этого не замечал. Кровать. Она терялась в могильном мраке, и от двери ее было не разглядеть, а потом Свендсен занялся шкафом и не обращал на кровать внимания. Только теперь он полностью осознал значение увиденного. Это была сущая мелочь. В любом другом месте она не стоила бы и взгляда, но в этой комнате и в это мгновение она обретала поистине зловещее значение.
На кровати была глубокая неровная вмятина, явно оставленная человеческим телом.
Свендсен словно окаменел и долго стоял, не отрывая глаз от голубого атласа. По спине побежали мурашки. Он словно прирос к полу.
А потом до его сознания дошло еще кое-что. Он был настолько поражен этой ямкой на кровати, что не сразу обратил внимание еще на одну странность. Это был звук, еле слышный шорох. С минуту Свендсен терялся в догадках, потом сразу понял, что это такое.
Шаги. Кто-то тихо шел мимо закрытой двери.
Воображаемые нити, опутавшие Свендсена, разом лопнули. Он быстро огляделся, стремительно подскочил к двери и запер ее изнутри, бесшумно повернув ключ, потом решительно бросился в дальний угол и толкнул дверь, за которой во всех других комнатах находились стенные шкафы. Тут висели два платья, куртка и меховая шуба, больше ничего. Места было достаточно. Свендсен юркнул в шкаф и прикрыл дверцу, оставив узенькую щелку.
Прерывисто дыша сквозь стиснутые зубы, он приник к щели. Мышцы рук застыли от напряжения, вены вздулись. Как он ни старался, но мог разглядеть только часть стены.
Шли минуты, отбивая барабанную дробь в его ушах. Казалось, в комнате ничего не происходит. Кожу на затылке начало покалывать, будто иголками. Свендсен тщетно гадал, что происходит за дверью. Он обратился в слух, но дом был погружен в гнетущее безмолвие.