Но вот вопрос, лежащий на поверхности: а точно ли все войны без исключения ведут сами народы? Точно ли их первопричиной всегда являются осознанные или неосознанные этнические, племенные цели и интересы?
Нет, конечно. Выше мы говорили о генезисе войн, об их вечной основе и подоплеке, об их скрытой сущности — о норме, словом. Но нет нормы без исключений. В частности, речь может идти и об антинародных войнах, продиктованных, к примеру, династическими соображениями (одна из важнейших издержек монархии). Это легко проиллюстрировать на примере России.
Русский этнос, будучи живым, предприимчивым, многодетным и сильным, всегда вел активную экспансию во всех направлениях, кроме западного. Мы сами, без приглашений и понуканий, устремлялись на Север, на Урал, в Поволжье, в Сибирь, в Дикое Поле, на юг… Это было народное движение. И русское правительство, если вело военную поддержку этой народной экспансии в данных направлениях, получало в итоге добротный результат многовековой прочности. Эти завоевательные войны — с югрой, вогулами и остяками, с татарами Казанского, Астраханского, Сибирского, а там и Крымского ханств, с народами северокавказского предгорья, с турками Прикубанья и Приазовья — были войнами народными в обоих смыслах, то есть, во-первых, этническими, а во-вторых, вершившимися в интересах всего русского народа в целом. При этом царское правительство каждый раз самым тщательным и всесторонним образом рассматривало возможные территориальные приобретения с точки зрения национальных русских интересов: не только Сибирь, но и Малороссию присоединяли со всей ответственностью, рассчитывая ресурсы, неторопливо взвешивая все ближайшие и отдаленные последствия такого шага.
Так, в общем и целом, было до тех пор, пока на русском троне сидели русские цари. Включая даже европоцентричного Петра Первого, ведь войны, ведшиеся им в Прибалтике и на Юге, продолжали именно вышеописанную традицию.
Однако, когда на троне появились носители русской фамилии «Романовы», не имевшие в жилах русской крови или имевших ее слишком мало, к подобным народным войнам добавились войны династические, которые смело можно назвать антинародными (здесь приятным исключением явился лишь великий государь император Александр Третий, вообще не ведший войн).
Ложно понятый династический интерес, начиная с Екатерины Второй, вступил в противоречие с интересами и стремлениями русского этноса, что привело не только к огромным и бессмысленным русским человеческим жертвоприношениям, но и заложило страшные мины замедленного действия под всю русскую государственность. Собственно, русский народ расплатился утраченным статусом нации именно за династические притязания своих немецких господ.
Катастрофическим по своим последствиям безумием был первый же раздел Польши (Екатерина Вторая) с последуюшим созданием Царства Польского в границах России (Александр Первый). Ведь так, во-первых, был уничтожен естественный буфер между русскими и агрессивной Европой, что аукнулось нам уже при Наполеоне (вторично эту ошибку повторил Сталин); во-вторых, нам силком сунули в объятья страшнейшего смутьяна и революционера, что икнулось нам, образно говоря, Пилсудским и Дзержинским в 1917–1920 годы и далее; а в-третьих, мы приняли в согражданство миллионы евреев, бедственные последствия чего вообще неисчислимы.
Захваченная между делом Финляндия (начала Екатерина Вторая, продолжил Александр Первый) тоже не пошла нам впрок. Чего стоит только огромная зловещая роль финнов в революциях 1905 и 1917 годов! А русско-финская война 1939 года, обернувшаяся нашей пирровой победой, а затем — убийственной блокадой Ленинграда? А ведь русские никогда не вели этнических войн с финнами, предпочитая их втихую ассимилировать. Недаром финский эпос «Калевала» вообще не содержит упоминаний о фино-славянских вооруженных конфликтах: их не было. Царям бы и Сталину учесть этот факт… Но нерусский Сталин, к сожалению, унаследовал имперские традиции поздних Романовых[16], за что неминуемо наступила поздняя, но жестокая расплата. Так, опрометчивый захват в 1939 году Львовщины, уже тогда бывшей эпицентром начавшегося украинского этногенеза, аукнулся нам потерей всей Украины[17]…
16
Дело не в имперских традициях — обратите внимание, что Финская война не продолжалась до захвата Финляндии. Ассимилировать же было некогда. Давайте посмотрим, как вели себя финны по отношению к Советскому Союзу. 23/02/1918 — Главком финской армии К. Г. Маннергейм заявил, что «не вложит меч в ножны, пока не будет освобождена от большевиков Восточная Карелия»; 15/03/1918 — Маннергейм подписал приказ о выступлении на завоевание Восточной Карелии трех групп вторжения (план Валлениуса); Маннергейм выдвинул также в связи с началом боевых действий финских вооруженных сил против Советской России план ликвидации Петрограда как столицы России и превращения города в «свободный город-республику» наподобие Данцига; 15/10/1918 — Ребольская волость РСФСР оккупирована финнами; февраль 1919 — Финляндия предъявила на конференции в Версале требование на всю Карелию и Кольский полуостров; 21/04/1919 — финские войска неожиданно пересекли границу с РСФСР, захватили ряд населенных пунктов тремя группами в трех направлениях; 14/10/1920 подписан договор о мире. Тем не менее 06/11/1921 финские войска вторглись в пределы РСФСР — началась вторая советско-финская война (до 21/03/1922). Ноябрь 1939 — Финляндия форсировала военный приготовления. Военный министр Финляндии Ю. Ниукканен заявил, что «война нам выгоднее, нежели удовлетворение требований России»; 26/11/1939 — В районе местечка Майниллы финны обстреляли русских; 27/11/1939 — финны потребовали, чтобы советские войска были отведены от границы на 25 км., что фактически означало их отвод в городскую черту Ленинграда. 25/06/1941 — Финляндия объявила войну СССР.
При этом предложения СССР были, во-первых, обоснованы: «возможность перекрыть артиллерийским огнем с обоих берегов Финский залив, чтобы корабли и транспорты врага не могли проникнуть в воды Финского залива; во-вторых, возможность не допускать врага к островам в Финском заливе, расположенным на подступах к Ленинграду с запада и с северо-запада; в-третьих, отодвинуть нынешнюю границу с Финляндией на Карельском перешейке, где она проходит на 32 километре от Ленинграда, т. е. на расстоянии пушечного выстрела из дальнобойных орудий…», и, во-вторых, вполне взаимовыгодны: СССР запрашивал 2761 кв. километр территории взамен 5529 кв. км. (Меморандум СССР Правительству Финляндии 14 октября 1939 г).
Таким образом, Финляндия вела себя агрессивно по отношению к СССР, а Зимняя война была необходима для обеспечения относительной безопасности Ленинграда — приближалась война.
17
Тут дело не столько в захвате Львовшины — Сталин с самостийниками вполне справлялся — сколько в том, что позже границу Украинской ССР провели отфонарно, а не по этническим границам, причем с избыточностью, за счет великорусских и др. территорий. Скажем, в 1918 году на 4-м съезде советов Донкривбасса была создана Донецко-Криворожская республика, просуществовавшая до середины марта. Новообразованную республику составили Харьковская и Екатеринославская губернии (сейчас это нынешние Донецкая, Луганская, Днепропетровская и Запорожская области, а также частично Харьковская, Сумская, Херсонская, Николаевская и российская Ростовская). Столицей был Харьков. Ленин этого категорически не одобрил, и территория в основном отошла к Украинской ССР, а не к России. В 1939 году к Украине присоединяют Галицию, в 1946 году — Карпаторусскую республику, население которой выступало за присоединение к России. В 1954 году Хрущев декларативно присоединяет к УССР Крым.
В результате таких «подарков» к 1991 году территория УССР в 4 раза превысила территорию Малороссии, перешедшей в 1654 году в подданство России. Если бы «подарков» не было бы, то мелкотравчатая Львовщина если бы и отделилась, то под дружный смех единого русского народа (великороссы — малороссы — белорусы), а не как сейчас, захватив исконно русские территории и насильно «обукривая» русских, попавших в самостийную Украину.