Поэтому для националистов существует аксиома: «нация создает государство». Патриоты же чаще утверждают обратное: «государство создает нацию» (забывая, чем кончили оба наиболее известных адепта этой концепции — Муссолини и Гитлер[38]).
«Будут русские — Россия сама приложится. Будет могучая русская нация — будет и могучая Россия. А вот могучая Россия с жалкой, деградирующей, эксплуатируемой и угнетенной, исчезающей русской нацией — не нужна нам и даром, такая Россия не достойна наших усилий и надежд. Все, что хорошо для русских, — хорошо для России. Но не все, что хорошо для России, — хорошо для русских. Если российская государственность противоречит жизненным интересам русской нации, требует непомерных жертв, — к черту такую государственность; если территориальная целостность России подрывает ее русскую национальную целостность, ее мононациональный статус, — к черту такие территории!», — таковы лозунги последовательного националиста.
«Моя истинная Родина, благодаря которой я являюсь собой, — это моя Русская Нация!» — утверждает он. А в ответ на клич «Слава России!» возглашает: «Служу русскому народу!»
…патриотизм без национализма — есть нонсенс; это компромисс, пригодный только для инородца или полукровки, не способного определиться, не имеющего разума и воли для осознанного выбора собственной национальности. Напротив, национализм — естественное состояние для национальной элиты в роковой для ее нации час. Но национализм так долго подавлялся, преследовался, был под запретом, что его очевидная правда с непривычки может шокировать…
Политическая теория гражданского устройства предполагает две хорошо известные крайние точки зрения на проблему: «великодержавный патриотизм» и — «безродный космополитизм». Ирония истории состоит в том, что в России эти крайности сошлись и породили уродливый гибрид: «безродный патриотизм» и «великодержавный космополитизм».
…история России — это история государствообразующего русского народа и его взаимоотношений с дружескими или враждебными народами. Нет, пожалуй, ни одного народа из числа населявших бывшую Российскую Империю, который добровольно и сознательно вошел бы в нее с похвальной целью: совместно с русскими выстроить могучее государство — пресловутый «общий дом». Ничего подобного. Большая часть народов была включена в империю либо силком, либо в ходе колонизации земель: не «вошли» в нее, но «оказались» в ней, зачастую против воли. Другие народы были вынуждены придти под эгиду России, спасаясь от геноцида и угнетения со стороны более сильных и страшных соседей. Они решали свои жизненные проблемы, а вовсе не мечтали о строительстве «общего дома». Наконец, ряд народов достался нам в качестве довеска к территориям, завоеванным у шведов, турок, персов, немцев, поляков. Их, естественно, просто никто не спрашивал насчет «общего дома». Не вырезали под корень, не уничтожили в ходе военных действий — и на том спасибо.
Создание Великой России — результат замыслов, труда и подвига (не всегда добровольного) русского народа и/или его правителей, а вовсе не какого-то «общественного договора» между парой сотен народов, населяющих евразийские просторы. Договора, согласно которому все, якобы, имеют равную долю в общем наследии.
Наши русские отцы и деды построили империю как «свой», а никакой не «общий» дом, — и не очень-то спрашивая других; ибо они строили его не для этих «других», а прежде всего — для себя и нас, своих детей и внуков, как это делает любой нормальный житель земли. То, что «свой» дом оказался вместе с тем «общим», населенным многими народами, — это лишь побочный эффект строительства, говорящий, во-первых, о бесконечном, «нечеловеческом» милосердии и добродушии русских людей. (Евреи, англичане, французы, немцы и многие другие поступили бы иначе. Они и поступали иначе. Мы это отлично знаем из истории, в том числе недавней.)
…русским следовало бы применить двойную тактику. С одной стороны, ни под каким видом ни в коем случае не принимать никакого участия ни в каких «круглых столах», «союзах» и «форумах» народов России (поскольку априори известна антирусская направленность этих «столов», «союзов» и «форумов» и наше участие только придает легитимность их решениям) — разве что в качестве наблюдателей. С другой стороны, надо решительно и по каждому поводу заявлять, что проведение подобных «столов» без нашего репрезентативного участия — есть вопиющее проявление русофобии, что оно не легитимно и неконституционно и т. п. Конечно, нас могут упрекнуть в неискренности и непоследовательности, но ответ наготове: в России сегодня нет организации, ответственно представляющей русский народ. Используем хоть раз свою слабость как силу…
38
Точнее говоря, «государство выше нации» — это фашизм, Муссолини. Национал-социализм подразумевает «государство для нации». Но в конкретной реализации НС Гитлером имело место «государство — это я», и вполне можно сказать, что чем дальше, тем больше гитлеризм скатывался к фашизму, лишь прикрываясь национал-социалистической риторикой.