— Предъявите документы!
Бабка опешила. Документов, кроме проездного, у нее с собой не было.
Тут в перепалку вмешался Антон, разглядывавший пацана, который искренне хотел покопаться в песочке, но пока боялся.
— Да ладно, бабуля, не надо предъявлять документов. Пойдем, Григорий, ко мне, пусть парень погуляет. Это же его законное место отдыха, а не наше. Мы уже выросли из песочницы.
Забубенный, поглядывая на победившую молодость, нехотя собрал остатки трапезы обратно в мешок и побрел в парадное вслед за соседом. Они поднялись к Антону в квартиру и там вольготно расположились на кухне. Забубенный продолжил возлияние. Антон не выдержал и, неожиданно для себя, тоже присоединился, позорно нарушив данный себе только этим утром зарок.
Когда водка уже подходила к концу, опроставшего пол-литра почти в одно лицо Григория вдруг прорвало. Тонкая плотина врожденной тактичности была сметена мощным потоком воспоминаний. И Забубенный начал историческую песню.
— Вот я-то постарше тебя буду почитай вдвое, Антоха. А как мы жили, какая у нас страна-то была, ты только представь! Широкая! В-оо-т такая… — и он развел руки с огромными ладонями в стороны, едва не свалив стоявшую на подоконнике вазу.
— Угу, — грустно подтвердил Антон, понимая, что плотина окончательно рухнула и теперь придется ждать, пока поток иссякнет. — Шире некуда, дальше океан.
— Вот и я говорю, рыбы — море, лесов — океан, руби — не перерубишь! А сколько светлых голов у нас в стране, а?
— Море? — предположил Антон.
— Больше, — подтвердил Григорий, — Светлых голов у нас тьма!
— Точно. Руби, не перерубишь, — поддакнул Антон.
— И чего только ни напридумывали эти русские светлые головы: электричество, паровоз, комбайны, мельницы, бани и даже космические корабли! Всего было вдоволь. Представляешь, как мы жили, пока не пришли эти…
Антон на секунду озадачился. Отсутствие знаний компенсировалось у Забубенного хорошей осведомленностью в политике и экономике необъятной родины. Антон пропустил мимо ушей «мельницы и бани», придуманные мусульманами, но версия про «этих» его несколько озадачила. По возрасту Григорий вроде бы не походил на старого революционера, принимавшего участие в штурме Зимнего, в то же время был уже не слишком молод. Скорее всего, он имел в виду бизнесменов и олигархов. На всякий случай Антон решил уточнить.
— Это какие «эти»?
— Ну те, — несвязно ответил Григорий и слегка стушевался, — которые все захватили и разворовали. Биз… бан… Ворюги, короче, у которых опять стало много денег.
— Банкиры, что ли?
— Ага. Банкиры, пирамиды и правительство. Наживаются, сволочи, на народной душе. Кока-колу пьют, стриптизы смотрят. А народ что — двужильный, одну водку кушать? — у Забубенного в глазах появился злобный блеск. — Народ, он тоже хочет культурно отдыхать. Тысячу лет уже терпим эксплуататоров, сколько ж можно пить кровь народную?
При этом он набулькал себе и Антону еще по рюмке. Водка закончилась.
— Да какую же тысячу? — снова удивился Гризов. — Еще ста лет не прошло, как всех эксплуататоров перевешали.
Забубенный отмахнулся.
— Ты меня, Антоха, не путай. Давай лучше выпьем!
— За что? — спросил Антон, не любивший употреблять без повода.
— За правительство!
Теперь журналист был ошеломлен окончательно.
— За какое правительство? Ты же всех ворюгами считаешь, Григорий.
Но Григорий не ответил. Он молча опрокинул в себя стопку и с ненавистью посмотрел на пустую бутылку. Затем перевел мрачный взгляд на кухонную стену.
— Да, — наконец выговорил он с нажимом в голосе, — все надо менять!
— Точно, Григорий! У тебя, я смотрю, государственный ум. — пошутил Гризов над соседом. — Тебе надо революцию делать или сразу в президенты двигать. А что, будешь страной управлять. Это легче, чем «мерседесы» чинить. В президенты всех берут, никакой дискриминации, — актеров, теннисистов, летчиков. Самое рыбное место.
Григорий воспрянул духом и с надеждой посмотрел на Антона. Но тут ему пришло в голову, что делать революцию слишком долго. Надо рисковать жизнью. А, кроме того, создавать партию, искать спонсоров, для набора авторитета лет десять помотаться по тюрьмам и ссылкам. И, если на этом пути тебя не прикончат, брать власть в свои руки путем кровопролитного восстания, поскольку просто так ее не отдадут.
А если же выставить свою кандидатуру на выборы от блока инженеров-химиков и автослесарей, то надо еще денег добыть на предвыборную кампанию. Людей найти нужных, все организовать, всех подкупить и постараться дожить до дня всенародного голосования.