Вечная девчонка-вампир даже слегка растерялась и вздрогнула.
Её взгляд невольно задержался на вишнево-оранжевой стрелке, скользнув в указующем направлении. Из уст комсомолки-воительницы послышался вздох, выражающий удивление, смешанное с желанием загоготать во всю глотку!
Да, влипла крутая воительница, сильная чародейка-кровосос и комсомолка в одном флаконе.
Теперь исполинский "замочек" уменьшился, обретя лапы макаки и голову кошки с тремя ушами в виде павлиньих хвостов. Порождение гибрида возлежало на ложе, где-то высоко, а кругом свирепствовало подобие Древнеримского Колизея. Огромного и бушующего.
Похоже на Древний Рим и, вместе с тем, ощутимо отличаясь. А девушка почувствовала себя Спартаком в юбке.
Клара огляделась, так не бывает, моментальный перенос в другой мир, попирающий все законы мироздания. Сверху пылали небесные светила, но они были совершено другие, не круглые, а похожие на колокольчики, при этом слегка колебались. Два из них были фиолетовые, а два огненно-красные. Они плавно меняли формы, правда, не выходя за рамки, пускай вычурной, но формы. Так что даже можно было подумать, что это уже другая гипервселенная. А рядом с диковинными, дарящим этому миру свет растениями, появилось "солнце" в виде гранатомета "Муха" с лапками лисицы. Из дула, словно полыхнуло огнем, вылетала дюжина сверкающих всеми цветами радуги язычков.
Красиво – напоминает змейки.
Они хищно лизнули бутоны, от чего те опять поменяли цвет и форму. Кто-то поменял физические законы мироздания! Но искушенная Клара знала, что при нынешнем развитии её мироздания, это пока не под силу ни одному колдуну, или ученому мужу, или даже генсеку КПСС. Следовательно, это всего лишь субмир, межпространственное отражение, при переходе из материального сущего в интеллектуальное.
Девушка, познавшая колдовство, многое понимала. Включая, почему звезды такие чудные.
Тут должны были обитать души наиболее одиозных грешников, прежде, чем воплотиться в иной, непостижимой для воображения вселенной, их должны были перевоспитать, хотя бы частично, ангелы. Им даже давали плоть, чтобы они могли ощущать боль, или наслаждение, нравственное совершенствование происходит лишь в борьбе с самим собой и своими грехами.
Впрочем, грех должен существовать всегда, чтобы стимулировать поступательное развитие личности.
Но видимо после бунта ( в голове у воительницы-ведьмы возникли какие-то странные ассоциация. Словно она и раньше знала неведомое и недоступное разуму) в их среде произошла определенная путаница с душами. Во всяком случае, все места в Колизее занимали весьма аппетитные конфеты со щупальцами кальмара, или, чуть больше, но тоже очень красочные пирожные. Причем с шоколадной, или глазуревой корочкой. А это странно, неужели среди них, кулинарных изделий, было столько негодяек.
А выглядят так аппетитно и привлекательно, что буквально слюнки текут.
Может, потравили людей. А вот на небе вдруг пропали светила! Вместо них, ползут светящиеся насекомые - это не звезды, а полуразумные сгустки принцесс-плазмы, дающие свет и тепло грешникам. А тут знойно, даже несравнимо более жарко, чем на планете их прежнего такого ласкового мира. Пирожные и конфеты явно протухли, вызвали понос и в наказание боги бросили их в пекло! Но не так страшно, скорее комично.
Кларе стало очень смешно, и она едва смогла сдержать смех.
Всевышний Бог, если он есть, не настолько жесток, чтобы кого-то терзать, или мучить, но пытку для мозга устроить не прочь. Инструкторы из комсомола частенько рассказывали им о религии Земли: Вот когда-то люди верили в ад, особенно протестанты, но это так глупо. Разве будет высший разум за преступления короткой жизни истязать миллиарды миллиардов лет. Чем выше ум, тем он добрее и гуманнее - ему хочется всеобщего счастья и благоденствия.
Поединки
Размышления метались в голове, как крохотная шаланда, в бушующем океане. Их прервал грубый, скорее женский, чем мужской голос, он бил по ушам, как удар грома:
- Дьяволица-комсомолка и вампир, ты попала к нам и, следовательно, заслужила наказания. Стань на колени перед императрицей.
Да, предложение не из приятных.
- А если я откажусь? – Крепкая Клара гордо выпятила высокую грудь.
Она хотела казаться себе и всем остальным очень крутой.
- Тогда умрешь! - От подобно гласа, казалось, в барабанные перепонки, вонзилось раскаленное сверло.