- Думаю, Конан, ты на верном пути! Нужен ещё один бросок! Как говорил отец, там, в Арегате, всего три положения рычага. И до последнего чародей не смог довести!
Конан, пыхтя и потея, снова подобрал бревно, и кинул в третий раз.
Рычаг опустился вниз почти до самого пола, тело мага соскользнуло с него, и изнутри Арегата донеслось что-то вроде гулко отдавшегося в ногах «Бум-м-м...»
Выделение дыма сверху ящика прекратилось. Тумсс Восьмой облегчённо вздохнул – похоже, во время действий киммерийца он и дышать-то забыл!
Конан перехватил бревно, и, как тараном, ударил теперь в боковую сторону деревянной обшивки. Полетели щепки, но кожух не пробился насквозь.
Варвар зарычал: «Ах вот ты как!..»
Когда с содержимым злополучного Арегата было покончено, и Конан расплющил и превратил в труху все различимые глазу детали, оказавшиеся внутри, Тумсс Восьмой спросил:
- Не мог бы ты сказать, почему тебе пришло в голову воспользоваться бревном?
- Да всё очень просто, Ваше Величество. Какое бы там колдовство не имелось, рычаг явно был заговорён на живых. Ну а бревну-то – что сделается?! Оно же – уже мёртвое!
- Надо же, как всё просто. И разумно… Но Конан! Я вижу опасный признак! Ты начинаешь становиться… Словно прозрачным! И наверху. – палец с кривыми «ногтями вскинулся к небу, - снова становится светлее! Думаю, это появляется… Солнце!
- Бэл его раздери! Значит, получилось!
- Да, точно! Но… Если не хочешь застрять здесь, под землёй, беги наверх! Скорей: хватай меня на руки: я буду указывать тебе дорогу!
Предложение оказалось очень разумным!
Потому что без света развевавшегося вдоль их пути огненного росчерка, в который превратился огонь факела, зажатого в руках Тумсса, не видно было бы ни зги! А без указаний короля, куда сейчас свернуть, и когда приналечь, Конан ни за что не догнал бы странную процессию: пятерых девочек и одну девушку.
Когда они поравнялись с удивлённо воззрившимися на них, и начавшими что-то истошно кричать девочками, Тумсс Восьмой крикнул, махнув лапой-рукой:
- Брось меня! Теперь вы должны успеть: вон: дорога уже только прямая!
Конан опустил короля наземь, радуясь, что действительно: стало куда светлее, и дорогу уже почти видно! Зато теперь ему пришлось заорать на человеческих самок:
- Если хотите жить – замолчите! – после этого он сунул факел, перехватив его у ящера, в руки девушке постарше, свирепо буркнув, - Ты – Далайна? Держи повыше, и – бегом за мной!
Возражений не последовало, зато все, очевидно, напуганные его грозным видом и тоном, очень быстро заткнулись. Кивнув, и примерившись, Конан схватил трёх младших – не больше четырёх-пяти лет! – девочек буквально в охапку, и ринулся вверх по склону холма, по которому пролегала дорога.
- Бегом, говорю! Быстрее!
Две девочки постарше, лет десяти, сразу смекнули, в чём дело, и, приподняв повыше подолы платьев, ринулись за Конаном! Далайна, воздев кверху руку с факелом, последовала за ними, тоже задрав повыше подол, и держась так, чтоб освещать путь впереди киммерийца.
Конана вдруг догнал голос Тумсса Восьмого:
- Конан! Я должен, как человек чести, напомнить тебе: ты обещал убить меня!
Конан, приостановившись, обернулся. Тумсс Восьмой вовсе не шутил: он, похоже, действительно был удивлён. Конан усмехнулся:
- Да, я помню про своё Слово! Обещаю вам, Ваше Величество: непременно сдержу его. Но!
При нашей следующей встрече!
Они едва успели: стоило Конану и его спутницам выбежать на поляну, по которой проходила граница с Холмом, силуэт самого Холма, угрюмой скалой возвышавшийся над лесом Турсинии, исчез. Растаял в воздухе, словно дурной сон. Кошмар.
Или мираж.
Конан, выдохнув: «Ф-фу!», опустил малышек на землю. Твёрдую и осязаемую, а не такую странную, что была, когда они с королём входили в подземные чертоги Мира Воздуха.
Самая младшая девочка завопила:
- Хочу снова на ручки!
Конан воззрился на неё, но Далайна, подошедшая сзади, уже подхватила малышку на руки:
- Хорошо, Мина! Я возьму тебя!
- Не-ет! Я хочу на ручки к дяде варвару!
Конан хмыкнул. Но – почему бы и нет?!
Он подошёл и перехватил девочку, посадив себе на сгиб левого локтя:
- Так – нормально?
- Да, так хорошо. А как тебя зовут, дядя варвар?
- Конан, Мина. Конан-киммериец. И сейчас, думаю, вам самое время вернуться к мамам и папам. Ну что? Идём?
- Идём!
- Конан-киммериец! Это мой отец послал тебя? – Далайна, которой при ближайшем рассмотрении оказалось не больше тринадцати, держалась тем не менее с большим достоинством, и осанкой уже напоминала королеву.