Конан опустил арбалет. Короткий поединок дал ему время перезарядить оружие. Какая скорость полета стрелы! Но все преимущества этого новшества сводились практически к нулю из-за того, что для повторного выстрела требовалось слишком много времени. А попробуйте сделать это, сидя на скачущей лошади! Конан мечтал когда-нибудь найти лук, равный арбалету по силе выстрела.
Тем временем, Эссен, не торопясь, возвращался обратно. Видимо, он догадался, что битва закончилась.
— По-моему, ты говорил, что их было пятеро — спросил его командир.
— Да, пятеро. Я уверен в этом.
Конан что-то проворчал сквозь зубы о матерях кавалеристов.
— Похоже, они не такие нетерпеливые глупцы как я надеялся. Должно быть, боясь встречи с сильным противником, мерзавцы оставили позади одного человека. Пусть Сет заберет их осторожные души! Если бы только они оказались более самоуверенными!
— Что теперь? — спросил туранец, подъехав поближе.
— Сколько еще до твоей бухты?
— Судя по описанию Имиля, я бы сказал, что мы где-то на полпути, — проворчал Арбас без особого энтузиазма.
Конан посмотрел на наемного убийцу и пожал плечами.
— Ну что ж. Кости брошены. Вперед! Тот солдат, должно быть, уже поставил на уши всю стражу. Пытаться проскользнуть незамеченными лесом и терять время — глупо. Равносильно самоубийству. Многочисленные патрули прочешут весь этот район за час. Они возьмут нас в кольцо, отрезав все пути к морю. У нас остался единственный шанс выжить — скакать во весь опор, как стая волков. И пусть жажда жизни поможет нам пробиться к кораблю. Плох тот игрок, который не рискует! Итак, в путь!
Всадники понеслись галопом по пустынной дороге, оставив мертвых безмолвно взирать на разрываемые вспышками молний небеса.
В течение почти целого колокола не было никаких признаков погони. Два раза беглецам пришлось углубляться в лес, огибая вооруженные посты. Конан проклинал вынужденную задержку. Имиль все время внимательно следил за дорогой. Ему уже казалось, что до места, где надо свернуть с основного пути, не больше мили. После этого останется проскочить через небольшой лесок, а там и до бухты рукой подать.
Юноша уже собирался вырваться вперед, чтобы поделиться своими предположениями с Конаном, возглавлявшим отряд, но в этот момент тот подал знак остановиться. Навстречу им бешеным галопом скакал Эссен. Командир решил узнать, о чем так торопится сообщить разведчик. Внезапно яркая вспышка молнии на мгновение залила все вокруг ослепительным белым светом. Этого мига хватило, чтобы Конан заметил темно-красное пятно, пропитавшее тунику Эссена. Ветер донес до его чувствительного носа прирожденного варвара запах крови.
— С такой раной никто, не сможет удержаться в седле! — пробормотал он и потянулся за кинжалом. Едва Конан коснулся рукоятки оружия, как скачущий во весь опор всадник врезался в него.
— Умри, продажное отродье Нергала! — крикнул человек, одетый в тунику Эссена.
Плотно обхватив коленями своего скакуна, Конан, будучи опытным наездником, сохранил равновесие при столкновении лошадей. Неуловимо быстрым движением он перехватил руку с занесенным над, ним клинком. Убийца закричал от боли, когда в стальной хватке противника его кости захрустели, подобно сухим прутикам. Но этот вопль мгновенно перешел в предсмертный хрип, так как другой рукой киммериец вонзил свой кинжал в живот врага, одним резким движением пропоров его тело до горла.
Убитый тяжело рухнул на дорогу. Капюшон соскользнул с его головы, открыв лицо.
— Это не Эссен, — проницательно заметил один из воинов.
Вдруг лошадь неизвестного дико заржала рухнула на колени и свалилась на тело всадника вернувшись в предсмертных судорогах, она затихла. Ее глаза неподвижно смотрели на голубое зарево молний.
— Падая, он порезал своим ножом лошадь, — объяснил неожиданную гибель животного Арбас, находившийся ближе всех к Конану. Северянин согласно кивнул.
— Да. Несомненно, клинок был отравлен. Подкараулив, они убили Эссена и направили этого переодетого сукиного сына назад ко мне. Клянусь Кромом, я им действительно очень нужен. — Он горько усмехнулся. — Одно утешает: горожане Кордавы могли выкинуть подобный трюк, только совсем отчаявшись. Будем надеяться, что солдаты еще не успели должным образом подготовиться к встрече с нами.
— Если этим прихвостням нужно время, то чем дольше мы будем здесь торчать, тем лучше для них, — выпалил Имиль — Нам осталось не больше мили до поворота к морю. Пора уносить отсюда ноги!
— Правильно. Но последний участок пути, пусть даже небольшой, достанется нам недешево, — предупредил Конан. — Может быть, мы и окажемся в безопасности, когда свернем с дороги, да только друзья этого тупоголового ублюдка захватят нас значительно раньше. Поэтому давайте сбавим шаг, будем делать все осторожно и не торопясь до того самого момента, пока противник не обнаружит себя. Иначе нас всех перебьют друг за другом, и мы разделим судьбу Эссена. Остается молиться всем богам, чтобы подкрепление не пришло к ним раньше времени! Итак, не паниковать! Вперед, навстречу опасности! Немного рассредоточьтесь и смотрите в оба. К счастью, вдоль дороги деревья не слишком густые. Солдатам негде укрыться. Если увидите что-то подозрительное, сразу дайте знать.
После этого короткого напутствия маленький отряд очень медленно и осторожно двинулся дальше. Каждый ощущал леденящий ужас затравленного животного и ежесекундно ожидал услышать смертоносное пение стрелы. Судьба любого из них находилась в руках спрятавшегося за стволом лучника, и никто не был уверен, что ему удастся сделать очередной вдох. От напряжения болели мышцы. В тени каждого дерева беглецам мерещился десяток притаившихся солдат. В предчувствии укуса железного клыка по спине бегали мурашки.
Засада оказалась очень хорошо организованной, и умело укрытой. Первым на нее напоролся Конан. Беглецов спасло то, что зингарцы слишком широко растянулись и поторопились с нападением. Не сумев в темноте правильно оценить численность противника, они не в полной мере использовали укрытие и нанесли первый удар прежде, чем их ловушка захлопнулась.
Напряженную темноту ночи внезапно разорвало знакомое до боли пение летящих стрел, которыми были встречены туранцы. Одна из них, чиркнув по кольчуге Конана, пролетела над его плечом.
— Рассыпаться по лесу! — взревел киммериец, в душе поблагодарив судьбу за то, что кто-то переоценил свое искусство лучника, пытаясь попасть ему в голову. — Окружите этих сукиных детей и оттесните их на дорогу! — Отдавая такое приказание, Конан сильно сомневался, что его немногочисленное войско может кого-то окружить. Одно утешало: похоже, участники засады об этом не догадывались.
От первого залпа пострадал только один человек Имиля, получив ранение в бедро. Остальные стрелы просвистели в темноте мимо. Но беглецам нужно было срочно найти какое-нибудь укрытие. Конан направил своего коня с дороги, рявкнув, чтобы остальные следовали за ним.
Быстро лавируя между деревьями, они понеслись в атаку на конный патруль. Когда стало ясно, что солдат в засаде не больше десятка, да и не каждый из них вооружен луком, Конан почувствовал облегчение. Теперь понятно, почему противник ведет себя осторожно, как старая опытная служанка. По всей вероятности, это лишь авангард многочисленного войска, которое уже на подходе и вскоре может оказаться здесь.
Внезапный прорыв Конана к морю, после долгого времени бездействия, застал стражу Кордавы врасплох. Уже начали даже поговаривать, что знаменитый разбойник, скорее всего, давно улизнул с побережья или умер. Кроме того, офицеры Зингары не знали точной численности противника.
И вот зазвучали боевые кличи, и кавалеристы, прятавшиеся до этого в засаде, ринулись на врага, чтобы схватиться с ним врукопашную.
— Не давайте им объединиться и организовать атаку! — громовым голосом закричал Конан. Он все еще не верил в малочисленность противника.