Дверь оказалась и правда — не заперта. Значит, он правильно разглядел, что на её торце даже нет болтов или заклёпок от засовов… Конан как всегда вошёл первым.
Эта комната оказалась ещё меньше, чем та, верхняя, с двумя колодцами.
Прямо напротив входа стояла ещё одна дверь, она вот именно — стояла, просто прислонённая к стене. На ней мелом по-зингарски было написано: «Пощадите! Я не колдун! Обещаю никого не заговаривать!» Конан покачал головой. Снова сделал знаки товарищам: прикрывать его тыл и охранять вход. Затем громко, тоже по-зингарски, сказал:
— Вылезай. Обещаю не трогать тебя, пока не объяснишь, в чём дело.
Из-под очередного лежака, занимавшего дальний угол, выбрался ящер. На взгляд киммерийца, он, если и отличался от остальных монстров, так только размером: был примерно раза в полтора крупнее, весил фунтов триста и в длину от кончика носа до кончика хвоста имел четыре шага — футов двенадцать. Чешуя, покрывавшая тело, тоже выглядела более ухоженной: была и правда словно намазана маслом, от которого всё тело блестело и лоснилось.
Конан жестом показал, чтоб ящер ушёл в пустой угол комнаты, где не имелось ничего, что можно было бы использовать как оружие. После чего показал своим товарищам, что намерен «побеседовать». Борисс, сразу сообразивший, что от них потребуется, встал рядом с Конаном и чуть позади него, сняв с пояса окованную железом дубинку и держа её наготове, чтоб треснуть варвара, если он поведёт себя «подозрительно», словно околдованный, по голове. Конан жестом показал, что именно этого и ждал.
Не торопясь, он выковырял из ушей затычки и держал во время последовавшей беседы в ладони, готовый при малейшей опасности сразу воткнуть их назад.
Маг сказал:
— Ты умён. И хитёр. И подготовился отлично. Эффективность владения вашим примитивным оружием — просто потрясает. И ты ведь не боялся, что я вас заколдую — и так знал, что я не колдун. Когда догадался?
— После рассказа одного моего старого коллеги. Который выжил после встречи с тобой.
— А-а, пять месяцев назад… Один спасшийся. Верно. Мы так и не догнали его.
— Меня интересует пара вещей. Только из-за этого ты и жив до сих пор. Ответь на несколько вопросов, и я отвечу тебе взаимной любезностью: ты умрёшь быстро. И без мучений.
— Хорошо. Умереть мне так и так пришлось бы. Лет через десять. Ведь вы добили всех моих слуг? — это был полувопрос-полуутверждение. Конан подтвердил:
— Всех, кого встретили и кто не попрятался по щелям.
— Никто не прятался. Да и не мог. Я приказал убить вас во что бы то ни стало, и все слепо повиновались. Я это… Вижу. И слышу.
— Вот-вот. Об этом и первый вопрос. Как тебе это удаётся? Чтоб все повиновались?
— Это просто. Я долго учился. В специальной школе. Владею приёмами внушения. И мои способности к телепатии… ну, к способности передавать свои мысли на расстояние — развиты тренировками. Специальными.
— В Стигии, что ли, ты этому учился?
— Нет, не в Стигии. Я учился… Как бы это сказать, чтоб тебе было понятно… Я учился не здесь. Я вообще из другого мира. А сюда к вам попал в результате чудовищной ошибки. Катастрофы.
Конан сразу уцепился за самый существенный момент этого странного заявления:
— И что сейчас с этим миром? Много там ещё есть желающих попасть сюда, к нам?
— Нет. Никого там больше нет. Ни желающих, ни вообще живых. Мой мир погиб. — Ящер сглотнул, словно упоминание о гибели родины и правда сильно печалило его. — Этот мир… Мой мир… назовём его параллельным. Там есть — вернее, было! — такое устройство. Машина. Она открывала двери в другие миры — ну, такие, как твой.
— И какого же … вам нужно было в моём мире?
— О, вовсе не захватить его, как ты мог бы подумать. А всего лишь кое-какие ваши природные богатства. Ведь здесь, у вас, девственно нетронутые залежи урана. Про который вы и слыхом не слыхали и не подозреваете, что он может делать… Как раз под вот этой горой. Мы, вернее, наши специалисты-геологи, как раз и планировали начать добычу, но в нашем… э-э… Устройстве, которое питало нашу машину и всю Станцию энергией, случилась авария. Её-то я и исправлял. А когда закончил и машина заработала…
— Да-да. Я тебя внимательно слушаю.
— Началась бомбёжка. Станцию уничтожили. Я вынужден был бежать через окно, портал, который машина открывает, успев прихватить только склянку с модификатором.
— Модификатор — это то зелье, которым ты превращаешь?
— Да. Меня и самого так превратили. Преобразовали. Я же говорю: я должен был кое-что починить. Там, в моём мире. Кое-что такое, чего не позволяло сделать человеческое тело. Забраться через трубы охлаждения в коллектор реактора, чтоб исправить… Для этого и нужны были эти чешуйки — чтоб при этом не получить смертельную дозу ра…