— Вы, двое! Смотрите, чтобы с ним хорошо обращались, и он имел все самое лучшее, — сказал Конан. — Когда я вернусь, мы рассчитаемся точно и горе вам, если вы не будете стараться для него! Если он умрет, похороните его по полному ритуалу Митры. Теперь я ухожу…
Как демон он исчез из комнаты, скользнул вниз по лестнице и нырнул из дверей таверны. Он шел быстро, и тяжелый черный плащ задевал за высокие каблуки.
Когда вставшее солнце позолотило мачты и паруса кораблей, порт проснулся. Матросы сновали по снастям, офицеры отдавали команды через трубы, и скрипящие подъемные краны из дерева, приводящиеся в движение мускулами рабочих через блоки и лебедки, переносили балки с пристани на палубы.
Конан спустился прямо к кромке воды. В ответ на его вежливый вопрос, капитан портовой стражи сказал, что «Петрел» Зароно ушел час назад и давно исчез за косой, составляющей восточный край порта. Конан прорычал благодарность, вскочил на ноги и громыхнул по сходням своего корабля, под названием «Вестрел».
— Зентран! — заорал он.
— Да, капитан? — ответил помощник, руководивший погрузкой провизии в трюм. Зентран был маленький, круглый зингарец с длинными, загнутыми черными усами. Несмотря на свою комплекцию он двигался легко, как кот.
— Свистать всех наверх, проверить по списку, — приказал Конан. — Мы снимаемся как можно скорее!
Через несколько минут вся команда собралась на палубе. Большинство были урожденные зингарцы, но было немного других национальностей. Троих не было, за ними послали юнгу вытащить их из подвалов, где они могли проспать свою свободу. Остальная команда, подгоняемая Конаном, ускорила погрузку корабля.
Наконец, появились отсутствующие матросы, последний мешок был уложен, швартовы отданы. Восемь моряков сели за весла, чтобы вывести «Вестрел» в открытое море. Когда первый порыв морского бриза наполнил паруса, шлюп отошел в сторону и был привязан к кораблю.
Теперь с полными парусами «Вестрел» мчался по ветру. Белый пенистый след тянулся за кормой. Он мягко и ритмично покачивался на морской зыби, и крики чаек смешивались с плеском волн за бортом, со скрипом балок и снастей, и свистом ветра в парусах.
Конан стоял на мостике и, склонившись на перила, задумчиво разглядывал видневшийся на горизонте край мачты. Определив курс, назначенный Конаном и организовав дежурство, Зентран поднялся на мостик и встал рядом с Конаном.
— Итак, мой капитан, — начал он, — куда мы теперь?
— Ты знаешь черный «Петрел» Зароно? — спросил Конан.
— Эту здоровую посудину, которая вышла в море за час до того, как вы пришли на корабль? Ну, да, знаю. Говорят, что Зароно искусный мореход, но жестокий человек с черным сердцем. Он вращался среди благородных, но они отбросили его: говорят, что сделал что-то такое, чего даже высокородные негодяи не могли стерпеть… Так он стал корсаром. У вас неприятности с капитаном Зароно? С ним трудно иметь дело.
— Я расскажу, если не будешь трещать, — Конан рассказал Зентрану коротко о Минусе, карте и Зароно. — Таким образом, если я поймаю его в открытом море, он у меня узнает вкус стали. Если «Петрел» и больше, то «Вестрел» быстрее, и лучше держит ветер.
— О, конечно, мы поймаем его, — сказал Зентран, воинственно крутя ус, — и я не сомневаюсь, что лично смогу зарубить шесть или семь бандитов Зароно. Но, капитан, не лучше ли незаметно следовать за ним, чтобы он привел нас к сокровищу?
Конан повернулся к помощнику, и горящими глазами посмотрел на него. Наконец, он улыбнулся и потрепал маленького человечка по плечу.
— Клянусь Кромом и Маннанаком, малый, — заорал он, — ты стоишь своих денег.
Он взглянул наверх, где несколько моряков, стоя на рее длиной почти в два ярда, ждали команды поднять марсель.
— Эй, вы! — крикнул он. — Оставьте это и обратно на палубу! — Он повернулся к Зентрану. — Мы не будем поднимать наш марсель, иначе бы Зароно увидел его, а мы можем плыть без него так же быстро, как и с ним. Кто здесь впередсмотрящий?
— Риего из Джериды.
— Пусть он. Посадите его на верхушку мачты и пусть он нам скажет, что видит.
Через минуту Риего уже стоял в корзине наверху, всматриваясь в юго-восток. Он крикнул вниз:
— Карак, дьявольски далеко, капитан. Я вижу его марсель, а когда волна поднимает его, виден черный корпус.
— Это «Петрел», — сказал Конан. — Так держать, рулевой. — Повернувшись к Зентрану, крутившему свои гигантские усы, он сказал — Днем мы будем держаться подальше, а ночью подплывем так, чтобы были видны огни. Если повезет, он нас даже не заметит!