Нет, чего-то не хватает, чтобы чувствовать себя абсолютно уверенным. Вернулся на кухню. Был какой-то предмет здесь, который чуть раньше остановил на себе внимание. Нашёл. Набор из деревянных предметов, вместе с доской укреплённый на стене. Смутные очертания необходимой для уверенности вещи воплотились в обыкновеннейшую скалку. Слишком по-женски. Но искать ножи – хлопотно. Олег бесшумно снял скалку. У неё с двух сторон ручки, несколько миниатюрные для его ладоней, но в качестве вынужденного вооружения для ближнего боя скалка очень хороша.
Олег, чувствуя себя уже готовым к драке, опробовал со скалкой пару движений. Не бита, конечно, но гладкая округлая рукоятка просто замечательна для атакующего удара. И снова поспешил в прихожую, сунув скалку в рукав куртки. Теперь одна рукоятка касалась локтя, другая упиралась в кисть.
Хотя из кухни шёл слабый, отражённый снегом свет от фонаря по соседству, чудилось, что дом обняли две гигантские ладони, – такая плотная, до звона в ушах, густела в комнатах тишина.
Нащупав дверную ручку, Олег положил левую ладонь на границу, разделяющую дверь и косяк, и осторожно потянул. Открылось легко и бесшумно. С этой стороны дома в комнату заглядывала луна, и взгляд сразу отметил выжидательную пустынность помещения, будто недавно кто-то здесь побывал и оставил эхо своего присутствия.
Олег вернулся в прихожую.
Третья дверь вела в коридор, по обе стороны которого были комнаты. Юля знала лишь о кабинете, первом справа. И здесь, в коридоре, тоже темно и тихо.
Мягкие шаги по глухой ковровой дорожке – остановившись между дверьми, Олег смутно пожалел, что не считал, сколько их, шагов, прошёл.
Кабинет, залитый светом луны, пустовал.
Те же движения у двери напротив: правая ладонь на ручку, левая – на косяк и… Он не успел начать движение. Под ладонью дверь слишком легко и сильно выдавалась из пазов. Критически подойдя к вопросу, Олег решил, что хозяин вправе не до конца закрывать двери в своём доме. Вот только запахи… Едва-едва ощущалась чем-то знакомая смесь сладковатого и омерзительного (Олег машинально дёрнул рукой, скалка-дубинка выскользнула из рукава, и пальцы привычно обхватили сухую круглую рукоять), а также тёплые струйки свечного дымка.
Сдерживать себя трудно: взорвавшийся в теле адреналин жёг пятки. И Олег просто распахнул дверь, увидел лежащего на полу Влада – струной вытянутое тело, руки крестом в стороны, кисти покоятся на листах бумаги; увидел лепестки огня, словно плывущие в пространстве; увидел долго-долго поворачивающегося к нему Первого, которого он первым и вырубил, врезав (впечатление от отдачи – будто тугим теннисным мячиком) концом дубинки по виску. Но нет, не вырубил: сразу после падения – мешком с камнями – Первый заелозил вокруг себя руками, задёргал ногами и начал подниматься.
Секунд двадцать в запасе, пока он полностью придёт в себя. В себя? Олег невольно усмехнулся: ну и двусмысленность сказана! В норму – ещё куда ни шло… Двадцать. Можно осмотреться.
Женщина Рыба в своём чёрном плаще бочком двигалась подальше от Олега. Из дальнего угла блеснули кровавым заревом глаза Мотоциклиста. Чушь. Огоньки свечей отразились… Олега передёрнуло. Прежде, напряжённо проводящий обыск – «исследование» лучше, сказал кто-то, – он с самого начала сознательно отключился от лишних впечатлений, попусту занимавших бы его. Сейчас же, зная, что опасность – это Трое, он расслабился – и попал в тёплое смрадное облако. Чудовищная вонь проколола нос Олега ржавыми иголками и заставила вздыбиться желудок.
– О…нели, совсем, братцы? – брезгливо, стараясь дышать ртом, спросил Олег. – Что за … вы сюда приволокли? Или сами в дерьме искупались?
Мотоциклист молча двинулся к нему в обход головы Влада. Он шёл устремив немигающие багровые глаза – может, у него линзы такие? – на Олега, и даже ничего угрожающего в его походке не чувствовалось. «Деловой походняк». Глазища вот только выпялил, будто рыба варёная… Олег предупреждающе поднял своё оружие.
– Нарываешься, приятель…
Мотоциклист остановился, и Олегу пришлось наблюдать довольно неординарное зрелище: неподвижную маску чужака (чудовищем Мотоциклиста язык не поворачивался назвать) постепенно морщила чувственная волна изумления. Чему это он так удивляется?
Если бы Влад в силах был подняться, он бы объяснил: Мотоциклист не понимает, почему на Олега не действует гипнотический взгляд, подкреплённый набранной со стороны силой. А Мотоциклисту Влад объяснил бы, что вокруг Олега до сих пор держится несокрушимая защита, возведённая Юлией.
В коридоре вспыхнул свет – яркий, жёлтый, и втянул в чёрную комнату чёрную тень Олега. Потом возникла ещё одна тень, и Юлька сказала:
– Ну и вонь здесь у вас!
43.
Мотоциклист качнулся к ним из своей темени, ставшей гуще из-за света в коридоре. Но Юлька подняла руку и нащупала выключатель у двери. Чужак отступил.
– Ты слишком близко ко мне, – сказал Олег, держа в поле зрения в основном Мотоциклиста и снова невольно удивляясь цвету его глаз. – В случае драки…
– Как ты думаешь, они дадут мне подойти к Владу? – шепнула Юлька.
Мотоциклист – услышал и покачал головой. Он чуть отступил, протянул руку в сторону, и ползший на четвереньках вдоль стены Первый подал ему витой железный прут – видимо, где-то из ограды выломали.
– Баш на баш! – предложил Олег. – Вы оставляете здесь всё как есть, и Влада в том числе, а мы позволяем вам спокойно уйти.
Юлька затаила дыхание: после небольшого колебания Мотоциклист сбросил с себя куртку, распахнул полы рубахи, оборвав нижние пуговицы и обнажив желтоватое в электрическом свете, жирновато-влажное мускулистое тело. Олег крепче сжал скалку. Логика действий Мотоциклиста настаивала, что тот жаждет поединка. Но чужак оскалился, взялся пальцами за собственное плечо, точно цепляя рукав невидимой футболки, и медленным и широким жестом отодрал от себя лоскут кожи…
Юлька прижалась к Олегу.
– Они гниют…
Следующая череда движений Мотоциклиста будто передавала содержание фразы: «Вы видели, знаете, теперь не мешайте – уходите!« Он поднял свой прут и шагнул к ним.
– Отдайте Влада, – застывшими губами сказала Юлька. – А потом делайте что хотите.
– Не отдадут! – отозвался Олег. – Он не заложник. Они ему на кистях вены перерезали. Приглядись… Влад, ты нас слышишь? Что они делают?
Сухим листом по комнате прошелестел шёпот:
– Связь…
– Связь, – повторила Юлька и охнула: – Связь! Через кровь Влада они хотят связаться с пещерой!
– Марш в коридор! – скомандовал Олег. – Я попробую отобрать у этого гада прут!
Не успела Юлька запротестовать – он вытолкнул её в коридор. Девушка не стала рваться назад: всё рано он будет некоторое время стоять у двери, чтобы она не лезла в драку безоружная. Ага, безоружная!.. Сам-то!..
Воинственный вихрь вынес её в прихожую, сбросил с её плеч мешающий тяжёлый плащ, заставил заглянуть за все дверцы шкафов и вернуться к чёрной комнате с двумя зонтами: один – старого образца, в сложенном виде длинный и с грозным солидным металлическим наконечником; второй прямо в чехле, похожий на хорошую дубинку с твёрдым набалдашником.
Впрыгнула опять в комнату – не сразу заметили: из света в свет. Да и не до неё было. А Юлька учуяла-услышала, как звенит во всём её теле брызжущая солнечными всплесками энергия. Мелькнули перед глазами вальеховские воительницы с умопомрачительными, великолепно тренированными телами – и внутри кто-то азартный завопил: «Ничего не боюсь!«
От скалки в руках Олега остался короткий обломок с крепкой острой щепой. Парень использовал её как хороший нож – во всяком случае пытался. Но против длинного прута короткая деревяшка…
Думать о том, что она, Юлька, способна проткнуть чью-то плоть, пусть даже импровизированным оружием, стало легче: теперь она знала, что эта плоть мёртвая. И всё же девушка обмирала при одной только мысли, что она посмеет кому-то навредить. Но весёлое буйство и нетерпение, с тех пор как она «вооружилась», подсказали, что можно бить на поражение, а не на уничтожение.
Пока Юлька, потрясая своим оружием, раздумывала обо всём этом, под ноги ей свалился Первый. Отбиваясь от Мотоциклиста, его пинком назад отправил Олег. Нечего лезть со спины!..