За все разы на репетициях Алек узнал, когда Магнусу удобнее подходить за кулисы, и узнал его обычное поведение перед выходом на сцену. И то, как вёл себя Бейн, каждый раз умиляло его.
Магнус не мерил нервно шагами комнату, нет. Он застывал на одном месте, уперев свой взгляд куда-то в одну точку, и просто стоял. Держал побелевшими пальцами свою драгоценную флейту и не шевелился. Изредка клацая клапанами, видимо, повторяя беззвучно особенно трудные куски.
В такие моменты Алек не мог перестать им любоваться. Магнус становился как фарфоровая идеальная кукла. С прямой спиной и стеклянными глазами. Иногда Лайтвуд тонул в нём окончательно и не мог отвести взгляд, забывая даже вдохнуть. Только боль в горящих лёгких отрезвляла его.
— Спасибо, — Магнус незаметно прильнул к Лайтвуду и с удовольствием ощутил, как смыкаются за спиной его руки.
— За что? — спросил Алек и положил свой подбородок на макушку Магнуса. От его волос пахло молочным гелем для душа и самим Магнусом.
— За то, что ты здесь, — Бейн обнял Лайтвуда в ответ и ощутил, как напряжение под горлом растворилось почти полностью. Алек каким-то образом стирал его каждый раз, помогал Магнусу избавиться и вздохнуть полной грудью. Он спасал Магнуса.
Они стояли, обнявшись, пока не настала очередь Бейна выходить на сцену. После того, как его объявили, Лайтвуд наклонился и прошептал, почти задевая кончик уха Магнуса губами:
— Что бы ни случилось, я никогда не перестану любить тебя.
После этих слов, пусть и таких обыкновенных, Бейн ощутил небывалую лёгкость. Она разлилась во всём теле, обволакивая органы и укутывая сердце в тёплый кокон. На тяжёлых мягких ногах Бейн вышел на середину сцены, едва заметно кивнул дирижёру и глубоко вдохнул, поднося флейту к губам.
Дирижёрская палочка взмыла вверх, и Моцарт вплыл в зал, обнимая слух всех присутствующих светлым мажором. И в этот самый момент Магнус перестал существовать. Перестал быть всего лишь обычным парнем с флейтой. Он стал частью целого оркестра. Частью этой огромной, мощной машины, которая движется, не останавливаясь, и сносит всё на своём пути. Она захватывает с самых первых звуков и вытягивает всю душу без остатка. Это не просто группа людей с инструментами, это единый общий организм, который двигается, дышит и живёт в один такт и ритм. Где дирижёр выполняет значимую роль ведущего. Как руль у автомобиля, без которого машина — всего лишь бесполезная груда металла. Магнус часто представлял оркестр как какое-то живое существо и мечтал стать его частью.
Моцарт спрыгнул с потолка, куда его отправили звонкие духовые, под ловкие пальцы Магнуса, чтобы пролететь по узкой трубке флейты и разлететься по залу. Если дирижёр был рулём, то Магнус был фарами автомобиля. Яркими, чистыми, освещающими нотный путь.
Магнус был солистом.
Он стоял на этой сцене под ослепительными прожекторами, с быстро бьющимся сердцем и горящими пальцами, и был счастлив. Но не было бы даже половины этого чувства, если бы в нескольких метрах от него не стоял Алек. Если бы его не было вот там за тенью кулисы, если бы он не смотрел на Магнуса своим восхищенным взглядом, если бы так сильно его не любил, то у Магнуса ничего бы никогда не получилось.
Алек оживил его музыку.
Оживил самого Магнуса.
— Это было потрясающе, — восторженно выдохнул Алек, когда Магнус вплыл в его объятия, как только скрылся в полутьме сцены. Аплодисменты всё ещё глушили любые звуки, но Лайтвуд слышал его тяжёлое рваное дыхание или даже больше чувствовал, как грудь Магнуса плотно врезается в его при каждом вдохе. — Ты молодец, я так горжусь тобой.
— Спасибо тебе, — Бейн наконец обрёл голос. Голова кружилась от перенасыщения эмоциями. Ещё ни одно его выступление не было таким мозговыносящим. Колени размякли, и Бейну так отчаянно захотелось, чтобы Алек взял его на руки и унёс до самой их комнаты.
И Алек бы сделал это, если бы Магнус попросил.
Алек сделал бы всё, что бы Магнус ни пожелал.
***
Бейн стоял на балконе и грелся в уютных объятиях Алека, который крепко обнимал его со спины. Ночь была тихой и совершенно беззвездной, но это не мешало им любоваться небом. Они молчали. Только теплота дыхания Лайтвуда щекотала кромку уха Бейна. Магнус прикрыл глаза и ощутил плотный комок, забивший гортань.
Магнус победил.
Выиграл этот чёртов конкурс, но радости это ему не принесло. Теперь у него была возможность уехать в другой город, поступить в академию искусств и получить бесплатное обучение. Всё, как он хотел. Он получил всё, о чём можно только мечтать.
Вот только как же Алек? Как же Магнус сможет жить без него?
К корню языка подкатила горечь.
— О чём ты сейчас думаешь? — вдруг тихо спросил Алек и уткнулся лицом Бейну в шею. Магнус вздрогнул, будто боясь, что Лайтвуд сможет прочитать его мысли. И узнает, что Магнус собирается покинуть его.
— Ни о чём, — соврал он. Так неумело. Алек фыркнул и провёл носом линию вверх по шее до макушки, от чего у Магнуса под кожей сладко задрожало.
— Разве не обо мне? — усмехнулся Алек. Его руки бесстыже пролезли под футболку Бейна и прилипни к коже внизу живота.
— Не раскатывай губу. Мне есть о чем думать, кроме тебя, — Магнус гордо задрал подбородок, попытавшись за шуткой скрыть собственные волнение и нервозность.
— Да? — не поверил Алек. — А я вот только о тебе и могу думать, — в отличие от Магнуса, голос Алека был абсолютно серьёзен. Бейн резко растерял весь свой запал и поджал губы. Алек всегда честен с ним, он искренне говорит о своих мыслях и чувствах, ничего не скрывая.
И Магнус ощутил себя таким жалким трусом от того, что боится признаться ему.
В груди от этого стало тесно до боли, и она не помещалась за рёбрами, прорываясь дрожью в пальцах и под сердцем.
— Алек, — Бейн решительно повернулся к Лайтвуду лицом. — Мне необходимо кое-что тебе рассказать, — на этих словах дрожь добралась и до голоса, срываясь на хрип.
— Что-то случилось? — Алек взглянул в бледнющее лицо Магнуса и забеспокоился.
— Я выиграл конкурс, — едва слышно произнёс он, будто, если сказать это не так громко, то этого словно и не случалось.
В мгновение ока Алек подхватил Бейна на руки и радостный закружил его вокруг себя, попеременно целуя холодные щеки и губы. — Я ни секунды не сомневался в тебе. Ты не мог не выиграть! — Алек засветился, как маленькая звёздочка, а потом опустил Магнуса на плетёное кресло, сел перед ним на колени и принялся целовать тонкие бледные пальцы Магнуса. — Ты потрясающий. Волшебник.
Выдержать такое было невозможно, и Бейн затрясся от подкативших слёз. Внутренности словно перекручивали на мясорубке.
— Алек, я не всё рассказал, — продолжил Магнус. Искренняя радость, которую дарил ему Лайтвуд, не могла не поражать. Он не хотел рушить эту хрупкую иллюзию счастья, но и скрывать правду больше не мог. — Победитель конкурса получает грант на бесплатное обучение в одной из самых лучших академий искусств страны. Я уже зачислен, и если хочу там учиться, то должен уехать уже на следующей неделе, — тихо договорил Магнус и посмотрел на замершего Алека.
Сердце сжалось от его вмиг опустевшего взгляда и побелевших губ.
— Как это… уехать… — выдавил из себя Алек и посмотрел на Магнуса.
— Послушай, я не могу упустить такой шанс. Будет глупостью, всё вот так бросить на полпути, — забормотал Магнус. Он убеждал Алека, но казалось, что себя он тоже уговаривал. — Я не могу лишиться всего, чего смог добиться и к чему стремился всю свою жизнь, лишь из-за одной моей прихоти.
— А как же я? — бесцветно проговорил Алек. Сейчас, сидя на коленях на полу этого злополучного балкона, с поникшими плечами и тусклым взглядом, он выглядел как побитый щенок, которого бросили хозяева. Алек посмотрел на свои пальцы и ощущал в груди след от ожога, оставленный словами Магнуса. — Неужели это всё вот так и закончится? Ты просто уедешь от меня?