«При Центре СЕПГ был отдел кадров для собственных членов и отдел кадров ‹Запад›, который тесно сотрудничал с отделом кадров КПГ. В это время руководителем отдела кадров ‹Запад› был Вальтер Хэнель, его сотрудником - Адольф Пёффель. Оба были скромными и надёжными товарищами. Отдел кадров ‹Запад› был подчинён Паулю Фернеру, члену секретариата ЦК СЕПГ и руководителю ‹всенемецкого отдела›. Тут принимались все важные решения относительно КПГ, финансово зависевшей от СЕПГ, часто без действительного знания ситуации в ФРГ и через головы товарищей.
Все важные документы КПГ хранились в отделе кадров ‹Запад›. В партийном доме КПГ мы занимались только документами, которые требовали непосредственной обработки. Они временно хранились в доме старой супружеской пары, вне партийного дома. Наша стенографистка Маргот обслуживала эти отложенные бумаги. Документы хранились в двух чемоданах на чердаке маленького поселкового здания. Место было идеальное, однако, к сожалению, не защищённое от предательства. Но об этом позже …
Отдел был подчинён организационному секретарю руководства партии(отдел кадров КПГ — автор), в это время - Отто Клооку. Наряду с четырьмя другими товарищами он относился к поздно возвратившимся из советского военного плена. После их возвращения на родину в 1949 году они, по указанию СЕПГ (Пауля Фернера), прямо были введены в руководство партии. Это являлось грубым нарушением демократического централизма, к сожалению, не единственным за предстоящее время. Правда, товарищей во время плена идеолого-политически обучили на основе марксизма-ленинизма. Но совсем не было практики для того, чтобы справиться с задачами в руководящем органе партии. Например, один из них, Юпп Ангенфорт, до войны был в католической молодёжи и теперь взял на себя ССНМ (Союз свободной немецкой молодёжи) …
Предстояла новая проверочная поездка, и я, как обычно, съездил на юг. Когда я закончил проверку в Майнце, то думал: ‹Завтра ещё в Гессен, потом я могу отдыхать›. Но получилось другое. Неожиданно в Майнц прибыл мой сотрудник Пауль. Он взволнованно сообщил: ‹Тебе надо немедленно вернуться. Ферди(руководитель отдела — автор) снят с должности и ему запрещено входить в бюро. Ты должен взять на себя отдел кадров›. Я был в шоке и возмущён тем, каким образом обошлись с Ферди. В обратной поездке Пауль рассказал, что никто из руководства партии не знал, в чём могла быть причина этой внезапной акции. На следующий день от меня потребовали, чтобы я перенял отдел кадров. Но я наотрез отказался. Я посетил Ферди в его квартире. Он был очень подавлен и сам себе тоже не мог всё это объяснить. В течение трёх недель мы должны были организовать его переезд в ГДР. Меня заставляли взять на себя руководство отделом, хотя бы до того, пока они не найдут подходящего товарища, который должен сменить меня. На этом условии я согласился. Но организационный секретарь, Отто Клоок, который был ответственным за это, оставил меня и не заботился о замене …
Между нашим отделом кадров в партийном доме в Дюссельдорфе и отделом кадров ‹Запад› в Центре СЕПГ в восточном Берлине существовала не только переписка через каналы партии, но в определённые интервалы руководитель отдела кадров КПГ должен был ехать в отдел кадров ‹Запад›, чтобы обсуждать совместные кадровые вопросы. После того, как я перенял руководство отделом кадров, я в более или менее длительные интервалы регулярно курсировал через границу …
К главным задачам отдела кадров относятся развитие кадров и забота о них
Когда Южный Баден ещё имел собственный земельный союз, пожилая уже товарищ Кэте Зайфрид из Фрайбурга была членом земельного руководства КПГ. Она была и депутатом ландтага и жила от суточных, потому что у неё не было других доходов. В конце марта 1951 мы получили через отдел кадров ‹Запад› указание секретариата СЕПГ, Пауля Фернера, сообщить Кэте Зайфрид, что она освобождена от всех должностей. Ни слова обоснования. Мы выполнили это указание, ожидая доклада, в чём дело с товарищем Кэте. Вальтер Хэнель из отдела кадров ‹Запад› тоже не знал ничего и не мог получить никаких сведений. Сказано было только ‹ждите!› Прошли месяцы, пока не пришло письмо от Кэте Зайфрид. При следующем пребывании в восточном Берлине я ясно сказал: ‹Если вы сейчас не скажете всю правду, я в этом больше не участвуют И вдруг потребовалось лишь несколько часов, пока мне сообщили результат: ‹Против неё нет никаких обвинений›. Я был потрясён такого рода фривольной кадровой политикой и сам поехал во Фрайбург, чтобы поговорить с товарищем и урегулировать её денежное положение …