Орден новых земель не захватывал, сберегал старые. Конрад терпеливо ждал. Оживился, прознав о походе на Плесков. Разумеется, никто не посвящал капитана в тайну. Но для тех, кто служит в орденских замках, достаточно внешних примет. Сначала между замками засновали гонцы, затем собрался капитул. Проходил за закрытыми дверями, но двери охранял Конрад. Братья ордена — воины, в отличие от мирных монахов говорят громко. Так Конрад узнал о Плескове. Капитан бывал в этом городе — сопровождал братьев и купцов. Плесков его поразил. Огромный (больше все виденных городов), многолюдный, богатый. Мощеные улицы и площади, сотни лавок, заваленных товаром… Кроме каменного собора, дома и городские стены — из дерева, даже площадь мощена деревянными плашками. Это не пугало. Конрад знал, насколько теплей и уютней деревянный дом в сравнении с каменным. Даже на стенах Вендена, сложенных из камня, проложены деревянные дорожки для стражи — чтоб не морозила ноги. К тому же деревянный дом дешев, его не страшно потерять при пожаре.
Плесков прочно поселился в мечтах Конрада. Понятно, что не только его. Братья-рыцари уже подступали к стенам Плескова, но уходили ни с чем. Город стоял у слияния рек, на меловой скале. Стены Плескова были высоки, защитники отважны. Ордену удалось захватить город только раз и не приступом: бояре-изменники открыли ворота. Не прошло и двух лет, как новгородский князь Александр прогнал захватчиков. Александр давно лежал в могиле, но в Плескове сидел Довмонт. Беглый литвин, крещенный схизматиками, Довмонт, оправдывая доверие, рыцарей бил нещадно. Тридцать лет тому войско Довмонта разнесло в прах соединенное войско магистра. Орден не мог оправиться двадцать лет, о Плескове братья не вспоминали.
Вспомнил новый ландмейстер. Немец оказался умнее предшественников. Не стал собирать большое войско, что трудно скрыть от врага. К тому же войско требует денег. Братья-рыцари воюют бесплатно, как и европейские дворяне, давшие обет сражаться с язычниками. Но в Плескове не язычники. Схизматики не признают римского папу, но все ж христиане. Битва с ними не идет к славе божьей, рыцари не приедут. Без наемников не обойтись, а это марка серебра на копье. Добавь коней, оружие, провиант… Ландмейстер придумал военную хитрость. На пути из орденских земель к Плескову стоит Сборск — форпост плесковских земель. Обойти его невозможно, взять трудно. Пока войско ордена вязнет у сборских стен, князь Довмонт собирает рать… Предстояло овладеть Сборском тайно, чтоб Довмонт не встревожился. Так в городе появился Казимир.
Вначале он объявился в Плескове. Молодой, родовитый литвин, изгнанный из родных земель в ходе княжеской распри. Престарелый Довмонт с радостью принял гостя. В изгое он увидел себя, некогда вот также искавшего приюта. Довмонт стал восприемником Казимира при крещении, нарек его Алексеем и с удовольствием воспринял просьбу крестника поспособствовать женитьбе. Сборский посадник Андрей, младший сын Муромского князя, имел красавицу-дочь, единственное и любимое чадо. Казимир сказал Довмонту, что наслышан о ее красе. Довмонт не возражал. Андрей был немолод, хворал, дать ему зятя, готового стоять насмерть за новую родину — что может быть лучше? К Андрею послали вестника, следом выехал жених с дружиной. Сам Довмонт не поехал — недужилось. Князь был ветх годами. Все шло по задуманному, но в Сборске случилась заминка. Жених не понравился невесте и тестю. Казимир был высок и хорош собой, но на пиру поссорился с князем. Говорили, что жених, выпив, стал хвалить орден и его ландмейстера, а Андрей немцев не жаловал — много крови пролили. Кметы Андрея опознали средь воинов Казимира тех, кто сражался с ними на стороне ордена, и сотник Данило, имевший виды на княжну, сообщил это князю. Княжне Евпраксии жених тоже не глянулся — сладкий, скользкий. Князь Андрей не хотел ссоры с Довмонтом. Позвал неудачливого жениха к себе, велел принести меду, еды, дабы подсластить отказ. О чем говорили наедине два князя, никто не знал — посторонних за столом не было. В тот же день князь Андрей умер. После разговора с гостем ему занедужилось, пошел в опочивальню. Нашли его там уже холодного. Дочь князя обвинила в этой смерти литвина. Дескать, опоил князя, подсыпал яда в чару. Послухов не было, розыск не учиняли. Гостей вышибли за стены и затворили ворота.
Открыть их пришлось — и вскоре. Довмонт показал нрав. Казимир вернулся с грамотой, утверждавшей его посадником в Сборске, а княжне на словах было велено передать следующее. Быть ей женою князя Казимира, в святом крещении Алексея, или не быть — решать Довмонту. После смерти Андрея он ей отец. По истечении сорока дней траура — свадьба. Откажется — дорога в монастырь. И пусть не едет в Плесков жаловаться. Князю до ослушницы дела нет.