- Вот и всё. Моё время вышло, - досадливо пробормотала Стойс. - Но успеть должна. А там... Лишь бы Мурзёпа не подвёл и раньше времени башку из-под моста не поднял. Рычаг в стене освобождал ворота от массивного стального засова. Открывать их тяжеленные створки самой времени нет совсем, но с этим и носороги неплохо справятся, стоит их только по-умному направить. И первый гигант, повинуясь слабенькой женской ручке, упёрся рогом в неподатливую воротину и пошёл дальше. Стойс шумно выдохнула: вывести почти всех ездовых животных из крепости - это и было самым трудным делом. Не совладай она с выполнением собственной придумки, и что было бы толку в бегстве молодых дворян? Далеко бы ушли измочаленные Бродячие псы по голой каменистой равнине от полусотни разъярённых рыцарей?
А Мурзёпа, какой умничка!
- Солнышко, - прошептала Стойс, спрыгивая с моста на его спину и потрепав гриву, - не высунулся раньше времени.
Химера, существо странное во всех отношениях, в очередной раз доказала, что если она и животное (вот в чём сомнения час от часу крепли!), то животное очень сообразительное. И то - высунь Мурзёпа все сои головы из-под настила, когда носороги только-только ворота распахнули, и не было бы на свете такой силы, что заставила бы их сделать ещё хотя бы шаг. На стене началась свалка - это загостившийся Ти пробивал себе дорогу к свободе. И тут уж ему никто из наёмников помочь был не в силах. Но Ти - большой, взрослый мальчик, он должен был справиться сам. К тому же скоро охране крепости станет несколько не до него. А носороги трюхали очень неспешно. И тут, главное было не проглядеть момент... В цитадели раздался львиный рык - это очухался генерал. Едва выбравшись на ступени высокого каменного крыльца, он принялся сыпать командами и матерщиной, раздувая в своих бойцах, тускло тлеющие искорки боевого духа.
- В погоню... Носорогов украли? Что - всех!? Дюжина осталась!?. Да это орда! Не осёдланы? А ты, что, кавалерист, или толстозадая доярка? На носорожьей спине без седла не удержишься? Носорога мне!!!
Стойс снова погладила напрягшегося Мурзёпу:
- Тише, тише... Попробуем их сначала напугать... Хорошо?
Химера покосилась на неё львиным глазом, недовольно рыкнула, головой козлиной тряхнула, но пламя в драконьей своей пасти чуть ослабила.
Носорожье стадо преодолело мост. И следом за ним показались первые смельчаки-кавалеристы.
- Пора, Мурзёпа. Покажи им свои мордашки...
Стойс не хотела лишней крови. Она и так сегодня отлично поохотилась. Но люди из этой крепости, волей обстоятельств, ставшие её врагами, были солдатами... а солдаты умирают по приказу.
Носороги, заметив, выбирающееся из-под моста чудовище, от неожиданности присели на задние ноги, отказавшись идти дальше. Хорошо. Стойс, сидя на химере, улыбнулась, авось, всё этим и закончится. Не оправдались розовые надежды. Снова забасил, плюющийся пеной генерал. Ему с крепостного двора не было видно, что твориться на мосту, и он гнал и гнал своих солдат вперёд. Кто-то из них, спешившись, достал пистолет. Его примеру последовали остальные. К воротам подбегало всё больше людей, оставленных предусмотрительной Стойс без верховых животных. В их руках были аркебузы...
- Ну, зачем?.. - почти простонала Чёрный язык, когда рядом с её виском просвистела первая пуля. - Зачем?.. Мурзёпа, твой выход, малыш...
Рёв, горящих в драконьем пламени носорогов, потряс небеса. Дюжина самых отважных или безрассудных кавалеристов испеклись в собственных доспехах. Мурзёпа выдал только один залп. Второго уже не потребовалось. Преследовать кондотьеров этой ночью никто не будет.
Химера, нервно мяукнув, дёрнула змеиным хвостом и, развернувшись, медленно, сильно хромая ушла во тьму. Поражённые, всем увиденным, солдаты, напиравшие на Ти, замерли, раззявив рты и кондотьер, воспользовавшись их растерянностью, покинул крепость, имея в активе с блеском выполненное задание, а в пассиве - глубокую резаную рану плеча и очень умело раскрашенную физиономию. Ещё чуть - и солдаты королевы смогли бы покрошить великана в капустный салат. Только Ти никому и никогда в этом не признается.
...Шуму было много: стоны раненых, матерщина выживших. Ворота, подпалённые, опять же с громким треском упали - ярко и образно символизируя завершение военной карьеры генерала Горазда. И за всем за этим невозмутимо наблюдал с удобного своего насеста до поры до времени скрытый ото всех горгул, собственно этим шумом и разбуженный. Нет, не судьба ему была правильно пережить своё похмелье. Его персональное задание ещё не было завершено, поэтому он, с огромным трудом сдержав свои порывы вмешаться в схватку, дождался, когда уйдёт отряд наёмников и по-прежнему терпеливо выжидал свою единственную цель. Пагг с удовольствием стороннего зрителя поглазел, как сваливают из западни дворяне и Капитан. Искренне восхитился филигранной работе Стойс. Душевно попереживал во время драки одинокого Ти. Так и хотелось вмешаться - доставалось великашке нешутейно. Был момент - чуть не погребли его под собой озверевшие солдаты, но совладал Ти, стряхнул их с себя, как носорог целый прайд шестилапых пантер. Потом ничего интересного не было, разве, что один кобелёк странно себя повёл, тот, что хвостом увязался за амазонкой, блохастый, его мать, воздыхатель. Барли спустилась, его, бедолагу, оставляя, так он чего удумал? Дождался, псяка-головастая, когда всё чуть поутихнет, спустился во двор, по ступеням боковой каменной лестницы и через завал обгорелых трупов перебравшись, дёрнул за кондотьерами со всех лап.