Резвый, сукин сын, и сообразительный. Пагг с большим трудом удержался от усмешки.
Бегство кобеля-дезертира не осталось незамеченным и генеральским гневом пламенеющим взором.
- Пленным побег организовали, - сидя на ступенях Горазд по пальцам надумал перечесть свои печали. - Носорогов, военному ведомству подотчётных, с крепостного двора свели. Народу пожгли десятка полтора. Остальных, без стирки обмундирования, теперь в поле только ради сраму выводить. Карьер мой успешный - через колено... - Тут напускное спокойствие ему изменило, и голос Горазда предательски задрожал. - Нет и этого им мало показалось... Собаку и ту соблазнили. Верните кобеля, суки! - истошно завопил он в равнодушную ночь. - Он на подотчёте у каптенармуса...
- Надрали нам зад, генерал? - рядом присел неслышно подошедший маг.
- Да... Как-то вот мы с тобой облажались.
Никто этого не видел, но наверху нервно завозился горгул.
- Чего делать станем? - Продолжил содержательную беседу Бахчо, отплёвываясь густой зеленью. Впервые за всю их совместную службу, эти два государевых человека, не сговариваясь, зарыли топор междоусобной войны. - Голова после отравы болит, - пожаловался чародей. - И кишки жжёт, спасу нет. А у тебя?
Генерал кивнул, подтверждая схожесть симптомов.
- Думаю, Бахчо, как ни крути, а первым делом, надо посылать призрачного вестника её величеству. Страшно, сука, а деваться некуда, типа, - долг, присяга.
- Угу. Надо. Чего в бумаге наврём? Тут сочинять необходимо вдвоём, чтоб потом на допросе лишнего не нагородить. Если складно брехать станем, то всё может обернуться понижением в чинах и временной опалой. Война идёт - такими, как мы разбрасываться не след. Посидим, где-нибудь на периферии с месяцок, на Вороньей залысине, к примеру, а там, глядишь, оперативная обстановка изменится и ветер для нас снова станет попутным.
- Толково глаголишь. Значит так - начинай колдовать, а я пока текст по всей форме сложу. Я на этих бюрократических докладах руку набил. Могу такую песню сляпать, что поражение, оно, вроде и не поражением окажется, а, скажем, тактическим, во всех отношениях выгодным, манёвром. После обсудим мою поэтику и - с богом, пошлём королеве. Орденскую ленту, она нам, понятно не пожалует, но... и голов не лишит.
И два настоящих политика с воодушевлением момента приступили, каждый к своему делу, во имя общей благой цели. Завершить, правда, им не удалось. Судьба оказалась на крыло скорой.
Слух горгула не подводил и деловую трепотню двух недобитых прохиндеев он расслышал во всех подробностях. "Ага, - стрельнуло у него в голове, обзавелись мы ещё парочкой клыкастых врагов. Роминий - просто пророк. Мага надо убирать". И горгул бесшумно снялся с насеста, чтобы через несколько мгновений свернуть шею одному, увлечённо колдующему магу. Хорошо бы вышло, кабы ещё и генерала так же приласкать, да разозлённая солдатня принялась из аркебуз и пистолетов палить. Пагг махнул крылом на незадачливого полководца и, винтом вкрутившись в небеса, помчался догонять своих.
Горазд обалдело смотрел на перекрученный труп извечного своего недоброжелателя и тупо разевал рот, по инерции складывая слова донесения.
- Етит твою... - наконец прервал он полёт своей административной музы. - А теперь чего делать? Теперь-то совсем... - И перед мысленным взором стукнутого жизнью военачальника, до отвращения реально обрисовался он сам, Горазд, в амуниции гордого рядового, несущего караул с алебардой на плече в разваливающейся, заледенелой крепости на Вороньей залысине. - Если в капральском звании оставят, так это ещё и счастье, - генерал позволил себе моргнуть. - А письмо составлять надо. Эй, кто-нибудь, у нас носороги остались?.. Что, всех пожгло, да со страху заколодило? Выпердыши кошачьи, а не носороги, право слово. Но оно, может и к счастью. Капитан!..