- Вот так... - в беспомощном жесте развёл одной рукой его сиятельство. - Костлявый Жнец нам с тобой ухмыльнулся, Медведь. - И, признаться, у меня от той ухмылки сердце заходится. Делать теперь что будем?
Согрон в раздумье закусил свой знаменитый ус. Приличных слов для быстрого ответа у него как-то не нашлось. Не то чтобы далёкий от дворцовых интриг дворянин сразу постиг умом всю сложность новой ситуации, но суть он ухватил, и она ему не поглянулась.
- Королева, чтоб её все черти гуртом и в очередь... - выдавил он из себя с трудом. - Не будь её, и всё было бы куда проще. Хотя, о какой простоте может идти речь в деле престолонаследия.
Сложностей было и так не меряно; мятежный лысый чёрт, слава богу, теперь уже покойный, своими выходками внёс столько необязательного сумбура в политическую жизнь королевства! Смерть короля, случайная до нелепости - что делать, в этом мире тленны все, даже монархи! - казалось, осложнила положение дальше некуда. Претендентов на престол оказалось двое, без учёта хщников помельче, но ничуть не менее алчных и зубастых: вдовствующая королева и принц уже достигший совершеннолетия. И каждый выдвигал свои требования с некоторой законной обоснованностью. Историческая традиция передачи престола от отца к сыну в Иллории была жестоко прервана и укорениться снова просто не успела. Делу бы помогло завещание короля - прямая его воля. Но его не было. А теперь не стало и Архольма Некоронованного. Род монарший пресёкся. Однако оставалась в живых и в полном, надо отметить, здравии её величество уже таскавшая, на своей пусть и некрасивой, но не глупой голове малую корону. Она никогда не была даже сопровительницей. Но на такую мелочь её гордое величество и не разменивалась. Не-ет... Королева жаждала повелевать королевством полностью и безраздельно. Кусочки могущества её не привлекали. Ей нужно было всё. И почтительный сын пусть и не своей волей, но уступил ей дорогу...
- А мы, стало быть, для Вердалии этот путь расчистили окончательно, своими руками устранив Анккольского. - Медведь мрачно глядел на сиятельного приятеля снизу вверх. - Какие мы, однако, молодцы. Настоящие рыцари! Клевать мой лысый череп. Взяли дамочку под локотки и бережно усадили на трон. А она нас за это, со всей материнской заботой на плаху пристроит.
- Тебе-то хорошо, - канцлер рукой нащупал второе кресло и плюхнулся в него совсем не солидно. - Тебя на площади обезглавят. Прилюдно. С зачтением приговора и с караулом, который можно будет считать почётным. Считай, со всеми воинскими почестями. Вообще всё будет красиво обставлено. Честное слово, даже завидно. Меня-то тишком удавят, как глистатого кота. Или траванут, как подвальную крысу. - Барсук некоторое время молчал, представляя только что самим же намалёванную картину собственного бесславного будущего. - Не... - он простецки шмыгнул носом. - Ни фига не вариант.
Барсуку никогда не было дела до того, что кто-то сочтёт его дурно воспитанным грубияном. Да и кого тут удивлять витиеватостью изречений? Эту тушу пропитанного алкоголем мяса!? Я вас умоляю!.. Закадычный приятель первым усомниться в психическом здоровье канцлера, если тот при нём начнёт выражаться языком дипломатов, менторов словесности или - убереги господь всемогущий - поэтов.
- Мне он тоже как-то не особо понравился, - разделил скептические настроения друга Согрон. - Оно, конечно, на миру и смерть красна. И вообще, на плахе помереть не хуже, чем разбитым параличом, валяясь колодой на душных пуховиках, а может и лучше, и уж точно быстрее и менее мучительно. Но веришь, нет ли, твоё сиятельство, сейчас я к этому не готов. У меня вообще в последнее время башка какими-то беззубо-пацифистскими мыслями забита. Что-то меня к камину потянуло домашнему. Правда, у меня усадьбу спалили. Ну да ладно... Чтобы огонь пылал умиротворяюще. Дрова потрескивали. Чтобы кресло удобное, а не это безобразие, что у меня сейчас под задницей - гвоздь колет прямо в ягодицу. Чтобы медвежья шкура в ногах. А на коленках внуки неугомонные елозят. Да, Барсучина, - внуки. Ишь, о чём мыслить начал. Самому удивительно. И вроде сегодня меня никто по башке не бил... гм... А ты о внуках ещё не думал?
Канцлер короля, оставшийся без оного, а теперь ещё исхитрившийся прошляпить и пережить прямого наследника, глянул на Согрона, как загнанный рогач на придурковатого хозяина.
- О внуках?.. Медведь, мне бы до сегодняшнего вечера дотянуть. Шесть попыток покушения за полмесяца!! Шесть!!! Не дай себя ухлопать Архольм-молодой и возможно сегодня я смог бы хотя бы выспаться. А он чего учудил, скотина безмозглая?
Согрон медленно встал с неудобного и шаткого кресла. Сделал пару широких шагов в глубь шатра и, остановившись, как вкопанный, спросил через плечо: