Противник Зерку достался что надо. Гора человек. Одни усы длиннее руки несчастного стряпчего. А рапира под его рост кованная? Не рапира, а прямо меч святого Бухтияра, небесного покровителя белошвеек. Тех, похоже, во дни былинные сильно донимали всякие разные, коли их защитнику, стал потребен колун выше собственного роста. Тут с полным правом можно было бы и штаны чем-нибудь утяжелить, никто бы лысого кондотьера и не осудил. Может, в другой ситуации, где-нибудь в родных переулках, худосочный Рулло, чуть подумав, так бы и поступил. Да вот незадача - думать сейчас молодому наёмнику было решительно некогда. Пробить доспех высоченного дядечки скьявоной, вдруг показавшейся её обладателю тоньше вязальной спицы, нечего было и мечтать. Колоть такого бугая в горло - высоко. В ноги... Разве, что подранить, да разозлить ещё пуще... И Рулло решился на отчаянный шаг. Повергая в немое изумление Лусса - его даже криком матерным подстегнуть пришлось, чтоб не останавливался и продолжал волочить измочаленную горгулову тушу - он воткнул оружие в землю.
Сдача в плен?.. Именно так всеми, кто это видел, и было воспринято действие блестящего лысиной плюгавца.
Но все - это все. И до них Рулло никакого дела не было совершенно. Противник его шаг замедлил и ощерился гаденько - вот это замечательно. На войне, брат, клювом щёлкать - себе дороже. А презрительные взгляды и словеса приберегать нужно для врага уже убиенного.
Рулло выждал момент, когда остриё вражеской рапиры опуститься пониже и...
Когда-то ему приходилось и дрыном от хулиганья отмахиваться. А чем древко пики, что в самый аккурат возле ноги из земли торчит не рекомый дрын? Получив длинной деревяшкой по шлему, кавалерист незамедлительно впал в слюнявый расслабленный пацифизм и выпустил из лапищи свой верный смертоносный клинок. Взгляд его на мгновение обессмыслился - солдат пытался сосчитать количество искр, посыпавшихся из глаз, - а спустя миг и вовсе потух. Рулло вонзил копейное жало ему точно под подбородок. И снова в его руках заблистала верная скьявона, как молния разя ошарашенное королевское воинство. К нему присоединились братья Согроны, умудрившиеся оттеснить наседавших кавалеристов.
На какой-то миг стальная волна разбилась об этот ощетинившийся клинками, необоримый мол. Туда же рвался и Мув, но, не дойдя десятка ярдов, встал на тропе, словно в грязь корни пустил. Никогда и никому не признался бы негнущийся в любую бурю волосатик в собственной немощи. Он и сейчас даже самому себе не сказал, что "всё - отбегался", просто остановился, просто перекрыл врагу возможность флангового обхода по самой кромке трясины, просто взглянул в глаза Жнеца, уже пришедшего за ним.
- Погодь малость, - неклюд тихонько разговаривал с никому невидимым собеседником. - Дай напоследок душу потешить. - Взмах дубиной и отвратительно чавкающий звук. - Что тебе стоит? У тебя времени - вечность. - Дубина останавливает вражеский клинок. - А я сумею себе на том свете добрую компанию подсобрать. - Ох, в бочину таки угодил... Какой шустрый, - и каменный кулак размазал лицо солдата исхитрившегося проткнуть бок упрямого Мува. - Хе-хе, я ещё долго так могу... Эге ж, а это кто?..
Сражение между людьми дошло до той самой страшной точки, когда страха никакого нет и в помине, когда ужас сам собою выветривается из голов и оставляет сердца опустошёнными. Когда нет паники. Неоткуда ей взяться, потому что, охваченные всеобщим безумием все забыли, что ещё живы. В таких сражениях бывают побеждённые и победители, но не бывает отступивших. Стальной Ястреб, получивший горячий привет от покалеченной химеры, тем не менее, с белым светом ещё не распрощался, но будучи огненным столбом, откинут далеко от узкой тропы, к месту сражения вернулся с некоторым опозданием.
Первым его побуждением было накинуться на огнеплюйного обидчика, благо он ничего вокруг себя не видит, ходит кругами, пытаясь дотянуться до дурно пахнущего чародея, а хвостом по солдатне стегает. Без особого, впрочем, успеха то ли яд у змеиной головы иссяк, то ли доспехи кавалеристов берегут. Вот бы вонзить клыки в загривок этому несуразному драконову козлокоту! Но нет... Буссо тоже распалился не на шутку. Так и сыпет заклятиями в разные стороны. Уже пару союзных вояк приложил чем-то нехорошим: на глазах разлагаются, бедняги. Врагу только такую кончину и желать. Да и по чести - не дотянуть до химеры на обожжённых крыльях. Стальной Ястреб суматошно мельтешил кожистой рваниной, покрытой большими волдырями, не столько в воздухе держась, сколько пытаясь унять, остудить жгучую боль. Выходило не особо хорошо, зато злости добавило преизрядно. Гарпиев сын сузил глаза в поисках достойной и... доступной цели, удовлетворённо закурлыкал и кинулся вниз.