Герцог, по прежнему не обращая внимания на затаившуюся в кресле Орланду, кинулся к столу и принялся что-то лихорадочно писать на первом же попавшемся листке бумаги, разбрызгивая чернила и отчаянно матерясь.
- Упустил! - почти стонал он. - Неужели упустил? Нет, юрист, старый лис, тот точно уже в какую-нибудь нору забился. А эта компашка?.. Эй, кто там за дверью? Немедленно ко мне.
Дежурный офицер влетел в комнату сизым голубем и замер вытянутым в нитку истуканом.
- Кто здесь из моих... - герцог затряс в воздухе рукой, в волнении не находя нужных слов, но офицер его, кажется, понял.
- Полковник Тух, - был дан чёткий ответ.
- Его не надо, - сморщился Эргодт. - Этому, обалдую, только палашом махать. Верный, как собака, но дурак круглый.
- Шотс, - продолжил дежурный.
- Шотс? Здесь? - кажется, герцог не поверил в собственную удачу.
- Только, что прибыл.
- Зови, немедленно.
Шотс, тот самый человек с каменным сердцем, вошёл шагом быстрым, не дожидаясь повторного приглашения. Он действительно едва успел переступить порог этого дома и только-только позволил себе присесть в прихожей на неудобный стул, но на лице его не отразилось и тени недовольства.
- К вашим услугам, - Шотс был не только силён, но и вынослив. - Приказывайте, ваше сиятельство.
Герцог долго смотрел на него взглядом не мигающим, что-то ещё про себя решая и взвешивая, потом, оттаяв, заговорил быстро и чётко:
- Шотс, не желаете ли вы поквитаться с тем субъектом, кто оставил вам отметину на плече?
Хищная, кровожадная улыбка расколола породистое лицо матёрого душегуба.
- Хорошо. Очень хорошо. Тогда вот что... Для начала нужно найти хотя бы одного человека, что сегодня были отряжены к воротам в квартале кондотьеров.
- Хм. Могу вас уверить, герцог, что здесь удача от вас не отвернулась, - неожиданно обрадовал Анккольского верный Шотс. - Караулы у тех ворот вчера несла рота пикинеров. А они, как известно давние недруги королевских кавалеристов и, следовательно, в большей мере поддерживают вас, а не действующего монарха.
Огромная и неподъёмная скала свалилась с сиятельных плеч. Эргодт даже стал казаться выше ростом. Ага, ага пошёл цвет!
- Тогда так... Ты сейчас мчишься туда и выясняешь всё о покинувших Иллорию, скажем, за последние сутки наёмных отрядах. В одном из них будут наши беглецы. Имена... Хм... скорее всего, изменены... Прозвища и всё такое... Не знаю, как там у них принято. Но одно имя, имя нанимателя обязательно будет подлинным его и ищи.
- Кого?
- Тебе нужен Роминий Лусс. Как определишься с ватагой, которую он нанял, ко мне можешь не возвращаться, сразу же мчись... - он пощёлкал в воздухе пальцами... - Где у нас тут неподалёку ещё кондотьеров нанимают? В Кральце?... Значит, ты туда... Буссо сейчас в поместье Согрона, его берёшь с собой. Чую, маг тебе пригодится. Ватагу наймёшь такую... такую... Ты меня понял? Денег не жалей. Три монеты возьмёшь сейчас. Серебра - кошель выдам. Остальное под мой именной вексель. И догнать... Догнать этих чертей. Ты станешь их проклятием, их секутором. Нет... ты praeceptor, мучитель - так будет точнее. Вот тебе необходимые бумаги под моей печатью. А эта... прочти-ка... Не удивляйся, она на случай крайний. Если что ты их и... О, герцогиня, вы всё ещё здесь? Как, вы говорили, называется то княжество, куда ваш муженёк отправляет своего выплодка? Ольхайд? - И снова к Шотсу: - С этой бумагой ты его и в Ольхайде достанешь... живым, мёртвым всё равно. В путь, Шотс! Да поможет тебе святой Бадл, покровитель... - но, похоже, в этот момент мысль герцога скакнула куда-то в сторону. Он не договорил, и снова повернувшись ко всем спиной, ткнулся своим выпуклым лбом в оконное стекло.
- Кобольд ещё этот, - шептал властолюбивый пузырь. - Как будто без него забот мало. А ещё ведь неизвестно, где дьявол таскает Герога. Тоже заноза в заднице с бревно размером.
Шотс понял, что о нём уже забыли. Он почтительно поклонился и беззвучно покинул временное обиталище его сиятельства. А что же сам герцог? О посетительнице он снова благополучно запамятовал. Своё дело она сделала и пока была ему совершенно не нужна. Постояв так с минуту, он распахнул окно, видимо решив впустить в душную комнату струю свежего воздуха, но вместо этого в помещение ворвалась ядовитая вонь пожарищ. Иллория горела. Ветер гарью не освежал. И пора было уходить. Эргодт в последний раз грязно выругался, признавая своё поражение в этом маленьком сражении, пристукнул кулаком по подоконнику и стремительно покинул комнату, даже не взглянув на притихшую в кресле Орланду.