— Прошу прощения, сэр?
— Немедленно доставить сюда туземцев! — заорал Круин.
— Будет сделано, сэр.
Не моргнув глазом, Джусик отдал честь и строевым шагом вышел из капитанской рубки.
Дверь автоматически затворилась. Круин смотрел на неё с ненавистью.
— Чёртов учебный центр! С тех пор, как я оттуда ушёл, дела там идут из рук вон плохо.
Отодвинувшись в кресле, он положил вытянутые ноги на стол и едва заметно подрагивал ими, чтобы слышать, как звенят золотые колокольчики. Он ожидал, когда приведут туземцев.
Туземцев не пришлось долго искать, они подвернулись сами. Выстроившись у хвоста самой последней ракеты, они широко раскрытыми глазами смотрели на невиданное чудо. Капитан Сомир лично привёл их к командору.
— Этап шестой предусматривает поимку туземцев, — обратился он к Круину. — Я понимаю, вам требовалось что-нибудь получше. Но я нашёл этих под самым нашим носом.
— Под самым носом? Вы где, у себя дома на Гульде? Как вы можете допустить, чтобы вокруг вашего корабля разгуливали как ни в чём не бывало обитатели новой территории? Почему не сработала оборонительная система?
— Пятый этап ещё не завершён, сэр. На всё нужно время.
— А что делают ваши наблюдатели? Спят?
— Никак нет, сэр, — заверил командора Сомир, чувствуя, что почва уходит у него из-под ног. — Но они решили, что из-за этих вот не стоит поднимать общей тревоги.
Круин нехотя согласился. Окинул презрительным взглядом стоявшую перед ним троицу: мальчишка от горшка два вершка, курносый, во рту пухлый кулачок, голенастая с мышиными хвостиками девочка постарше и девочка-подросток, высокая, чуть пониже Сомира, в лёгком платье, тоже худенькая, но уже с намечающейся грудью. У всех троих ярко-рыжие волосы и лица в веснушках.
— Я Марва, Марва Мередит, — сказала высокая девочка, обращаясь к Круину. — Это Сью, а вот это — Сэм. Мы живём в Вильямсвилле, вон там. — Она улыбнулась Круину, и он вдруг заметил, что глаза у неё ослепительно ярко-зелёные. — Мы собирали голубику, а тут прилетели вы.
Круин хмыкнул, сложив руки на животе. То, что обитатели планеты оказались по виду такими, как он, ничуть не удивило его. Ему в голову не приходило, что может быть иначе. Учёные Гульда утверждали, что все высшие формы жизни должны быть человекоподобными, и до сих пор исключений из этого правила не наблюдалось.
— Я не понимаю ни слова этой тарабарщины, — сказал он Сомиру, — а она, разумеется, не понимает меня. Надо быть идиоткой, чтобы тратить время на такой бессмысленный разговор.
— Да, сэр, — согласился Сомир. — Отвести их в учебный отсек?
— Не надо. Какой от них толк!
Круин брезгливо смотрел на усыпанное веснушками лицо стоящего перед ним малыша. Он никогда прежде не видел ничего подобного.
— Они все в каких-то точках. Может, это болезнь? Фу, мерзость! — его передёрнуло от отвращения. — Они прошли дезинфекционную лучкамеру?
— Разумеется, сэр. Это первое, что было сделано.
— И впредь не забывайте об этом.
Он медленно перевёл взгляд с малыша на девочку с мышиными хвостиками, затем на высокую, зеленоглазую. Он не хотел смотреть на неё, но знал, что не удержится и посмотрит. В её чистых, как утренняя роса, глазах было что-то такое, отчего он ощутил смутное беспокойство. Против воли глаза его встретили её взгляд. Она опять улыбнулась, и на её щеках обозначились ямочки.
— Вышвырни их вон, — рявкнул Круин, не взглянув на Сомира.
— Как прикажете, сэр, — ответил тот и легонько подтолкнул всех троих. Взявшись за руки, дети цепочкой пошли к двери.
— До свидания, — важно пробасил малыш.
— До свидания, — застенчиво проговорили мышиные хвостики.
Высокая девочка обернулась в дверях.
— До свидания, — сказала она и снова показала ямочки.
Круин взглянул на неё. Услыхав ещё одно непонятное слово, заёрзал в кресле. Дверь за детьми автоматически затворилась.
«До свидания», — мысленно произнёс Круин незнакомое слово. Судя по ситуации, прощальное приветствие. Вот он уже знает одно туземное выражение.
«Этап седьмой — обучить туземцев гульдскому языку и вступить с ними в общение».
Обучить их. А не наоборот. Не они должны обучать, а ты их. Раб не должен учить хозяина. Хозяин должен учить раба.
«До свидания», — в сердцах повторил Круин. Казалось бы, пустяк, но налицо явное нарушение устава. Никому и ничему не может быть оправдания.
Оглушительно грохотали двигатели-космические корабли занимали оборонительную позицию, предусмотренную наставлением по обороне. В течение нескольких часов эти громадины маневрировали в тесной долине; разворачивались, двигались вперёд, осторожно подавали назад. И в конце концов образовали, встав носами к центру, хвостами наружу, две одиннадцатиконечные звёзды. Полоса земли, покрытая пеплом сожжённой травы, кустов и деревьев, окружала эти два зловещих кольца, ощетинившихся соплами, пламя которых могло испепелить всё живое в радиусе одной мили.