В соседней Беларуси, ситуация — не лучше: плюс к цензуре, выход в Интернет здесь — только по паспорту. На Украине — заблокированы неугодные социальные сети целиком, под предлогом состояния (пока относительно «холодной» и «гибридной») войны с РФ. К счастью, существуют, совершенствуются и пока широко используются возможности т.н. обхода блокировок, или «интернет-грамотность», хотя распространение знаний об этих методах — в России уже преследуется по очередному закону («похоже что половина времени Думы — уходит на создание т.п. законов»).
В целом, видно, что использование информационных технологий для ограничения государства (борьбы за права), разобличения гослжи и злых, государственных дел, верно выбивающее опору из-под государства — сталкивается в странах СНГ со всё большими сложностями, отражая нечто вроде начавшейся «антиперестройки», хотя и является (как и распространение знания (правды) вообще), основной силой в борьбе с государством как в прошлом, так и во все времена, но всё же особенно — в информационный век, прямо сейчас. «Нет оружия сильнее, чем превращающее врага — в союзника» (в т.ч. тиранов — в монархов, государство — в сударство; и просвещающее народ; и ещё: «однажды узнанную правду — не забудешь»).
По словам белорусских властей (2020 г.), Интернет уже нельзя запретить: «он — как воздух». На полное отключение Интернета и мобильной связи в стране — решился, недавно, только диктаторский режим Мумбарака в Египте… за день до своего окончательного падения. В то же время, распространение информации о методах обхода блокировок — в самое последнее время, как было сказано, преследуется по закону. В СНГ — репрессии по отношению к миллионам граждан-пользователей Сети одновременно — невысокая цена, чтобы скрыть правду, и подавить всякое прогрессивное движение.
Помимо мощи информационных технологий, в условиях, когда цифра — всё больше находится под колпаком, вновь обретают некоторое значение более традиционные пути борьбы и политпросвещения (как в странах третьего мира): например, сродни книгопечатанию — листовки (благодаря прогрессу, сейчас — не одна типография на город, как во времена Возрождения, а принтер — в каждом доме). Листовки, политические надписи, наклейки, символы и т.п. — можно рассматривать как самопальное СМИ (свободное, неподконтрольное государству и Роскомнадзору). Государство может запрещать всё это, но запретить, в итоге, не может; история показала неоднократно: «чем крепче сжимается кулак — тем больше проскальзывает между пальцев».
Помимо этого, в странах, где государство уже сколь-нибудь ограничено — сознательные, просвещённые граждане могут воспользоваться свободой собраний и объединений, хотя бы формально установленной в Конституции, и отчасти соблюдающейся даже в СНГ: например, митинги (от англ. meeting — собрание) и забастовки, которые тут должны быть бюрократически санкционированными (что на практике оказывается нереализуемо, например, в Беларуси), а в современности, собрания и объединения — это прежде всего, группы в соцсетях, подписчики Youtube-каналов и т.п. Свобода собраний и объединений (в т.ч. политических партий, независимых профсоюзов и т.п.) — не случайно, одной из первых была упразднена в Германии в 30-х гг., с приходом Гитлера к власти: Эта свобода, в 20-м веке — была, и сейчас в целом остаётся, весьма опасна для злого, абсурдного порядка (государства): простое шествие, тут — способно перейти в восстание или обратить всеобщее внимание на неудобную проблему; независимый профсоюз — может организовать забастовку по всей стране или в отрасли (как остановка нефтедобычи в Эквадоре, например); политическая партия — может прямо влиять на политику, ограничивать государство «сверху», эффективно обеспечивать соблюдение прав человека…
Государство — огромный монстр (неповоротливый «Левиафан» Гоббса); в условиях тотальной грамотности, этот трусливый, злой, античеловеческий порядок — не может держаться иначе как «на соплях», инерции, остатках невежества и страха. «Даже звук трубы (джаз, рок-н-ролл) — недавно мог превратить государство вроде СССР в пыль». Даже звук, даже один человек, для государства — представляет большую опасность, не говоря уже о собраниях и объединениях.