— Ну, поехали, — сказал кто-то.
Лес кивнул. Лучше и не скажешь.
Кензо Такахаси передвигался, словно старик. Ближе к вечеру он ощущал каждую ссадину, каждый синяк, оставленный на нём японскими солдатами. Но он продолжал идти. Нужно было удостовериться, что с Элси всё в порядке.
Проходя мимо отделения японских солдат, Кензо начал дрожать. Он им поклонился, и солдаты его не заметили. Может, он и избит, но алую букву[61] на одежде не носит. Кензо усмехнулся, осознавая, что в подобных обстоятельствах размышляет о классике американской литературы. К тому же, они на службе, а не в увольнении и не пьяные. А сам он не шёл под руку с девушкой, что, конечно же, важнее всего.
Подходя к двери дома Санбергов, он вновь начал дрожать. Если Элси дома не окажется… Если её там не окажется, миссис Сандберг начнёт на него кричать, и Кензо не мог её в этом винить.
Открылась дверь. На него смотрела мать Элси. Затем она сказала:
— Кен! Слава богу! — после чего она обняла его и поцеловала в щёку. Она втащила его в дом и крикнула: — Элси! Кен пришёл!
Где-то в задней части дома завизжала Элси. Она подбежала к Кензо и бросилась ему на руки, практически, сбила с ног и поцеловала. Этот поцелуй, впрочем, разительно отличался от того, каким одарила его мать девушки. Он был настоящим. А миссис Сандберг, стоявшая в метре от них, не сказала ни слова. Она смотрела на них с Элси.
После поцелуя, Элси осмотрела Кензо.
— О, Кен! Тебе больно! — воскликнула она.
— Не так уж и сильно, — ответил тот. Из-за поцелуя он уже не казался самому себе таким уж лжецом, каким был бы пару минут назад.
— Рад, что тебе удалось уйти от тех козлов.
Он поклонился матери Элси.
— Прошу прощения.
— Не переживай, — мягко ответила женщина. — Элси рассказала, что ты сделал. Благодарю тебя. От всего сердца благодарю.
Она его осмотрела.
— Льда принести?
— Наверное, поздно уже, — ответил Кензо. — Через пару дней пройдёт. Зубы они мне не выбили, а рёбра просто болят. Ничего не сломано.
— Мне так жаль!
Элси взяла его за руки.
Он пожал плечами.
— Ты не виновата. Эти придурки…
Называть солдат так, как ему хотелось, Кензо не стал, особенно в присутствии матери Элси.
— Точно, придурки.
Когда миссис Сандберг говорила о японских солдатах, голос её уже не звучал мягко. Она обратилась к Элси:
— Скажу соседям, что Кен тоже в порядке. Скоро вернусь. Вижу, вам нужно многое, эм, обсудить.
Кензо понял, что, наконец, заслужил своё американское имя. Миссис Сандберг вышла за дверь. Кензо кивнул Элси.
— Хэйя.
Девушка не смеялась. Казалось, наоборот, она была готова расплакаться.
— Они же могли тебя убить, — сказала она.
— Да, ну…
Он снова пожал плечами. Больно.
— С тобой они могли поступить не менее жутко, — добавил он.
Её лицо искривилось.
— Часто приходится слышать подобные истории, но никогда не приходит в голову, что это может случиться с тобой. Только, когда они случаются. Или, почти случаются.
Она опустила взгляд на коврик.
— Про героев тоже часто рассказывают, но встречаешь их нечасто.
— Так поступил бы каждый, — сказал Кензо.
— Не думаю, — почти рассерженно произнесла Элси. — И скромничать тоже не нужно. Тебя могли убить.
Не то, чтобы она была неправа. Скорее, наоборот.
— Не хочется думать об этом так, как ты. Об этом и, эм, прочем, — неуверенно произнёс Кензо.
— Ладно, — согласилась Элси, словно эти слова имели для неё какой-то смысл. — А о чём ты бы хотел подумать? Об этом?
И она снова его поцеловала.
Поцелуй оказался ещё более страстным. Кензо крепче обнял девушку. Она прижалась к нему. Он обхватил её пониже талии и прижал к себе сильнее. Элси не стала сопротивляться. Вместо этого она удовлетворённо застонала.
Наконец, они разомкнули объятия, правда, ненадолго.
— Элси… — начал Кензо и запнулся.
— Знаю, милый. Всё хорошо. Более, чем… хорошо.
Она ещё раз нежно его поцеловала.
— Ты рисковал жизнью ради меня. А это многое значит. Что бы я ни сделала, я не смогу достойно отплатить тебе за сделанное.
— Тебе не нужно ничего делать. Я поступил так не ради награды.
— Знаю. Так будет лучше. К тому же, я сама этого хочу.
На этот раз, Кензо сам её поцеловал. Он положил ладонь ей на грудь, и Элси не стала её убирать. Вместо этого, она снова тихонько застонала. Он тоже глубоко задышал. Через какое-то время, он спросил:
61
«Алая буква» — классический роман американского писателя Натаниэля Готторна, изданный в 1850 году. В более широком смысле, алыми буквами «А» в пуританском обществе северо-востока США метили одежду обвиненных в супружеской измене (англ. adultery).