А потом человек опустил голову, и все кончилось. Звезды завершили свой фантасмагорический хоровод. Месяц спрятал щербатый лик за кисеею облаков. Словно невидимая могучая рука набросила на небо гигантский занавес.
И едва на землю сошла полночная тьма, как со стены, окружавшей Обитель, кто-то тихонько спрыгнул. Не примеченный привратным стражем, человек этот юркнул в простирающийся с западной стороны Обители овраг, густо поросший колючими кустами, и растворился в них.
И в тот же миг месяц появился вновь, залив мертвенным светом горы, каменистое плато и безбрежную пустыню Мертвого моря. Месяц появился вновь, но было поздно.
Было поздно…
Пауль был не единственным свидетелем чудесного зрелища. Его видели книжники в Иерусалиме и астрономы в Александрии. Его видели кормчие, сверявшие по звездам курс корабля, его видели воины, стоявшие на постах вдоль дремучих германских лесов. Предсказатели в ужасе предвещали ужасные бедствия, опасливые ростовщики спешили укрыть золото в глубоких подвалах, поэты восторгались сверкающей феерией. Видела диковинную пляску звезд и Шева, которую ночь застала в пути.
Сразу после свидания с Хананом Шева покинула Иерусалим и отправилась в то место, куда ткнул на карте желтый ноготь священника. На этот раз она благоразумно избрала в спутники коня, более быстрого и куда более послушного, чем осел. Одновременно Охотница позаботилась о том, чтобы путешествовать с удобствами, благо местный стиль одежды позволял это сделать. Она натянула на себя комбинезон-кондиционер, поверх которого набросила широкий и длинный хитон. Голову и лицо укрыл платок, а каждую ногу облек сапожок, какие надевали в холодную погоду богатые иудеи. Чтобы выглядеть повнушительней, Шева привесила к поясу короткий римский меч, который, по ее замыслу, должен был отпугнуть разбойников, для непугливых был припасен излучатель, чья тяжелая рубчатая рукоять покоилась под левым локтем Охотницы.
Солнце уже клонилось к закату, когда всадница миновала городские ворота. Через несколько часов пути она достигла Иерихона, разрушенного некогда, как известно, божьим соизволением и ревом военных труб. От Иерихона Шева повернула на юг и вскоре выбралась на дорогу, выведшую ее к Иордану. Теперь сбиться с пути было невозможно, ибо Иордан выводил к Мертвому морю, а отмеченное Хананом место находилось на его северо-западной оконечности, в десяти милях от устья. Здесь, неподалеку от устья, Охотница и решила остановиться на ночь. Отсюда она наблюдала за круговоротом ночных светил и поразилась куда больше, чем Пауль или египетские астрономы. Ибо лишь Шева отчетливо представляла, что такое звезды, и могла оценить силу того, кто ими повелевал. Сердце Охотницы сжала тревога. Жонглировать звездами куда труднее, чем сотворить собственное Отражение. Было даже страшно подумать, что сможет сделать с небольшой планеткой тот, кто в состоянии швырнуть, словно мячик, гигантскую звезду. Если это представление устроил Арктур, то он вряд ли нуждался в копье. Немного поколебавшись, Шева решила связаться с Суртом. Как бы там ни был занят директор Управления, он должен был узнать о случившемся.
Вопреки опасениям Шевы, Сурт откликнулся почти сразу.
— Да, — долетел его далекий голос. — Да, Шева! — повторил он, обретая силу.
— Здравствуй, Сурт! — Шева произнесла эти слова с чувством, почти с нежностью.
— Здравствуй. Как дела?
— Вышла на след. Думаю, в этот раз Арктуру не удастся ускользнуть. Но тут творится что-то странное.
— Что именно? Вновь изменения в Отражении?
Шева задумчиво хмыкнула, машинально следя взором за искрами, летящими в небо из разожженного ею костра.
— Я бы не назвала это изменениями.
— Что же это? Потрудись изъясняться точнее!
— Сурт, тебе приходилось видеть пляску звезд?
— Звезды перемещаются, это известно каждому. Источник их движения, как и источник любого движения, — энергия первовзрыва. Звезды движутся от центра Вселенной, создавая пространство.